В твоих глазах родились сумерки
И загустели.
Покрылись инеем дома
И кроны елей.
Мы в ночь бежали на восток
Под градом фраз.
Погиб любви моей росток
В болоте глаз.
В твоих речах - болотный мох,
В моих - река.
Нелеп и глуп наш вечный бог
На облаках.
Развей хрустальный образ мой
На плоскость стен,
Ведь нету больше ничего -
Всё мрак, всё тлен.
С восходом Луны канет в Лету печаль.
Когда ты уйдёшь, здесь наступит февраль,
Да здравствует Праздник, Которого Нет.
Лети, Гертруда, на лунный свет.
Я выпила бокал вина
И умерла.
Ты не заплачешь обо мне,
Всё суета.
В мои глаза закралась ночь,
И там осталась.
С прелестным князем вечной тьмы
Я обвенчалась.
С восходом Луны канет в Лету печаль.
Когда ты уйдёшь, здесь наступит февраль,
Да здравствует Праздник, Которого Нет.
Лети, Гертруда, на лунный свет.
Twilight is born in your eyes
And thickened.
Covered with hoarfrost at home
And crowns of fir trees.
We fled east at night
Under a hail of phrases.
Killed my love sprout
In the swamp of the eyes.
In your speeches - swamp moss,
In mine there is a river.
Absurd and stupid is our eternal god
In the clouds.
Break my crystal image
On the plane of the walls
After all, there is nothing more -
Everything is dark, everything is perishable.
With the rising of the moon, sadness will sink into oblivion.
When you leave, February will come here,
Long live the holiday, which is not.
Fly, Gertrude, into the moonlight.
I drank a glass of wine
And she died.
You won't cry for me
All the fuss.
Night crept into my eyes
And she stayed there.
With the lovely prince of eternal darkness
I got married.
With the rising of the moon, sadness will sink into oblivion.
When you leave, February will come here,
Long live the holiday, which is not.
Fly, Gertrude, into the moonlight.
