How come this light reveals none of its source and nature, as it guides the thirsty through lands of drought to new springs?
In purest suffering lies purest insight.
A faint gleam of bottomless perdition.
Many are called yet none will be chosen.
Cold sun shines upon their wanderings.
How come the voice of a shining angel is silent and feeble, as it sings the radiant glory and splendor of high heavens?
From scorched foundations to ashen havens.
From withered temples to vacant thrones.
In glacial wastes, beneath empty skies, a monument of decay stands tall amidst ruin.
Scorn and abhorrence. Virtue is a farce.
The shepherd spits at its flock.
There comes the only revelation - a mocking laughter of the fellow fallen.
In purest suffering lies purest insight.
A faint gleam of bottomless perdition.
Many are called yet none will be chosen.
Cold sun shines upon their wanderings.
How come the lord delights in transience, as we perish and fade in mere presence of his light?
How come these springs to ease our thirst flow with the tears of our beloved?
Как этот свет не раскрывает ни один из его источников и природы, поскольку она направляет жаждущую жажду по землям засухи на новые источники?
В чистом страдании лежит чистый проницательность.
Слабый блеск бездонного погибания.
Многие называются, но никто не будет выбран.
Холодное солнце светит на своих странствиях.
Как голос блестящего ангела молчит и слабый, так как он поет лугсигнал и великолепие высоких небес?
От ожогов фундаментов к Эшене.
От уошких храмов к свободным престолам.
В ледниковых отходах, под пустым небом, памятник распада стоит высокого среди разрушений.
Презрение и отвращение. Добродетель - фарс.
Пастух плевает на его стадо.
Приходит единственное откровение - издевающийся смех парень упал.
В чистом страдании лежит чистый проницательность.
Слабый блеск бездонного погибания.
Многие называются, но никто не будет выбран.
Холодное солнце светит на своих странствиях.
Как господин наслаждается в пределов, как мы погибшим и исчезнем в простом присутствии его света?
Как эти пружины, чтобы облегчить наш жаждущий поток со слезами нашего любимого?
