Танцуй, любимая.
Обжигающим холодом будь
и пусть они примут тебя за свою
и сольются с тобой в симбиозе кислотного страшного сна.
Почерк системы. Я снова узнаю его,
и вот именно это так сильно ударит,
что ужас и боль станут больше чем я -
тот, которого я и не знал.
Ты становишься тем что ты видишь,
ты становишься тем что влечет.
Если я себя с кем-то сравнил - значит я вообще не о чем.
Ты убийца с цветами в глазах.
Ты сидишь прикасаясь к чужому лицу.
Эта боль невозможна,
но мне нравится как ты танцуешь.
....
Мне нравится как ты танцуешь, но я знаю точно что ночью ты плачешь.
Мне нравится как улыбаешься ты. Но однажды обнять будет некого.
Там где станет контролем и страхом - любовь, как попытка спасти, где меня одурачат.
Где позволить погибнуть тебе - это значит быть человеком.
Нас отметила смерть. Нас отменят.
Нас выкинут. Нам стать чужими ошибками.
Без тепла и души в сбоях нейропроцессора. Все это розыгрыш злой и спектакль.
Груда пикселей снежными хлопьями за проводами. Дрожь. Ступор. Моя немота.
Я хочу доверять, но мне некому.
Все не может быть так, но все так.
....
Лабиринт улыбается ласково. Космонавт оторвался от станции.
Я терял ориентиры последние там, в охуенных советах с издевками.
И в груди что-то сжалось, вопросом "за что? почему ты не можешь остаться?
Кто вписал и когда в этот ебаный код ритуал, где я должен быть стерт?"
Там тебе сорок лет. Ты сожгла себя всю и одна.
Ты убийца, и стоя у зеркала, прикасаясь к чужому лицу.
Ты увидишь так поздно, но все же увидишь - кого убивала всегда.
Эта боль невозможна. Но мне нравится, как ты танцуешь.
...
Мне нравится как ты танцуешь, но я знаю точно что ночью ты плачешь.
Мой персонаж в этой страшной игре неудачник, но я не играть приходил.
Ты рисуешь безумно холодные звезды, забыв как иначе.
И холодные слезы светящейся краской возьмешь у меня из разреза в груди.
Ты танцуешь, ты пьешь мою боль, но люблю тебя даже за смерть.
Изначально мы здесь - вопреки, я люблю даже если мне вроде бы некого.
И теперь для меня не друзья, не враги, кто позвал тебя глупую гибнуть.
Я простил тебе все. Навсегда. Это значит быть человеком.
Dance, love.
Burning cold bes
And let them take you for their
And they merge with you in the symbiosis of acid terrible sleep.
Hand writing system. I recognize him again,
And this is exactly what will hit so much,
that horror and pain will be more than me -
The one I did not know.
You become what you see,
You become what it entails.
If I compared myself with someone - then I'm not talking about anything at all.
You are a killer with flowers in the eyes.
You sit touching someone else's face.
This pain is impossible,
But I like how you dance.
....
I like how you dance, but I know exactly what you cry at night.
I like how you smile. But one day hug no one.
Where it becomes control and fear - love, as an attempt to save, where it will be fool.
Where to allow you to die - it means to be a person.
We were noted death. We will be canceled.
We will throw out. We have other people's mistakes.
Without heat and soul in the failures of the neuroprocessor. All this is an angry and play.
Pixels pixels snowflakes behind wires. Shiver. Stupor. My little thing.
I want to trust, but I have no one.
Everything can not be so, but everything is so.
....
The labyrinth smiles affectionately. Cosmonaut broke away from the station.
I lost the landmarks last there, in the fucking councils with mock.
And in the chest something squeezed, the question "For what? Why can't you stay?
Who inspired and when in this ebony code of the ritual, where should I be erased? "
There you are forty years old. You burned myself all and alone.
You are a murderer, and standing at the mirror, touching someone else's face.
You will see so late, but still you will see - whom it always killed.
This pain is impossible. But I like how you dance.
...
I like how you dance, but I know exactly what you cry at night.
My character in this terrible loser game, but I did not play.
You draw insanely cold stars, forgetting how otherwise.
And the cold tears of glowing paint take me from the cut in the chest.
You dance, you drink my pain, but I love you even for death.
Initially, we are here - contrary to, I love even if it seems to be no one.
And now for me not friends, not enemies who called you stupid to die.
I forgave you everything. Forever and ever. This means being a man.
