Ja zaŭtra pajedu ŭ viosku,
Pakinu vam šum haradzki.
U vioscy ŭsio lohka i prosta,
Tam adpačyvajuć mazhi.
Nia budu hladzieć u televizar,
Zakinu na čas internet,
Zabudu pra kryzis i vizy,
I pra N.R.M.a turne.
Ale ž tam i šeršni i vosy,
Žuki, kamary, žamiara.
Nie, ja nie pajedu ŭ viosku,
Jašče nie pryśpieła para.
A ŭ horadzie horača, pylna,
Rabočyja plitku kładuć,
Ad vychłapaŭ aŭtamabilnych
Niama jak nasamreč dychnuć.
Tamu ja pajedu na viosku,
Ŭsiotki pryśpieła para.
A vy zastavajciesia ŭ Miensku,
Hladzicie vajskovy parad.
A ŭ vioscy susied skaža:
«Volski, nali mnie, Lavonie, sto hram».
Nie, ja nie pajedu ŭ viosku,
Jašče nie pryśpieła para.
Pajedu albo pačakaju,
Pryśpieła para albo nie.
Što zrobiš, kali voś takaja
Durnaja natura ŭ mianie.
I zaŭtra pajedu ŭ viosku,
Pakinu vam šum haradzki.
U vioscy ŭsio lohka и простой,
Есть адпачываюч мажи.
Ниа буду хладзеч у телевизора,
Закину на час интернет,
Забуду пра крызис и визы,
Первый отличный N.R.M. ход.
Ale ž tam i šeršni i vosy,
Луки, камары, жамиара.
Нет, я не pajedu ŭ viosku,
Яще не опрыскивала пара.
A ŭ horadzie horača, pylna,
Рабочую плиту положить,
Ad vychłapaŭ aŭtamabilnych
Ниама задыхается, как насамреч.
Таму и паджеду в деревне,
Пара огрызнулась на теток.
Вы заставляется ŭ Минску,
Hladzicie vajskovy parade.
A ŭ vioscy susied skaža:
«Вольский, нали меня, Лавон, сто храм».
Нет, я не pajedu ŭ viosku,
Яще не опрыскивала пара.
Pajedu или pačakaju,
Распыленный пар или нет.
Они подойдут, кали вош такаджа
Дурная природа ŭ миание.
