Я помню. Той ночью... ни поздно, ни рано,
На склоне тяжелого длинного дня...
Мы были с тобою, и возле Гирана
Под деревом томным ты бафал меня.
Под кроной листвы становилось темнее,
Зато не посмеет никто помешать!
Ты бафал, и сердце стучало сильнее,
И мне становилось легче дышать.
Ты двигался плавно и аккуратно,
Огни Спиритшотов сверкали во тьме,
Ты бафал меня, и мне было приятно!
Не буду скрывать, это нравилось мне,
И пусть я еще не совсем понимала,
Что посохом ты вытворяешь своим,
Ты бафал меня.. а мне все было мало,
И ярко светила луна нам двоим.
Живительный свет, и затянутся раны.
На щедрость твою отвечаю добром;
Последний твой каст из оставшейся маны
Ты выплеснул мне на лицо серебром.
Мне так хорошо! Я поверила чуду,
В глазах содрагаются искры огня.
Наверное, я никогда не забуду,
Как этой ночью ты бафал меня...
I remember. That night ... not too late or too early,
On the slope of a hard long day ...
We have been with you, and near the Giran
Under the tree you are weary Buffalo me.
Under the canopy of foliage becomes dark
But no one will dare to interfere!
You Bafana, and the heart was beating strongly,
And it became easier to breathe.
You move slowly and carefully,
Lights spiritshots shone in the darkness,
You Bafana me, and I was pleased!
I will not hide, I liked it,
And though I did not quite understand,
What are you doing to its staff,
Buffalo me .. You and me were not enough,
And the moon shone brightly the two of us.
The life-giving light and tighten the wound.
In good answer your generosity;
Last castes of your remaining mana
You threw me on the face with silver.
I feel so good! I believe a miracle,
In the eyes of sodragayutsya sparks of fire.
I guess I'll never forget,
How are you tonight Bafana me ...
