День ушел, убавилась черта,
Я опять подвинулся к уходу.
Легким взмахом белого перста
Тайны лет я разрезаю воду.
В голубой струе моей судьбы
Накипи холодной бьется пена,
И кладет печать немого плена
Складку новую у сморщенной губы.
С каждым днем я становлюсь чужим
И себе, и жизнь кому велела.
Где-то в поле чистом, у межи,
Оторвал я тень свою от тела.
Неодетая она ушла,
Взяв мои изогнутые плечи.
Где-нибудь она теперь далече
И другого нежно обняла.
Может быть, склоняяся к нему,
Про меня она совсем забыла
И, вперившись в призрачную тьму,
Складки губ и рта переменила.
Но живет по звуку прежних лет,
Что, как эхо, бродит за горами.
Я целую синими губами
Черной тенью тиснутый портрет.
The day is gone, the line has decreased
I moved to leave again.
With a light wave of a white finger
Secrets of the years I cut the water.
In the blue stream of my destiny
Foam beats cold limescale,
And puts the seal of silent captivity
A new fold at the wrinkled lip.
Every day I become a stranger
And to myself, and to whom life ordered.
Somewhere in a clean field, near the border,
I tore off my shadow from my body.
She left naked
Taking my curved shoulders.
Somewhere she's far away now
And she embraced the other tenderly.
Maybe leaning towards him,
She completely forgot about me
And, staring into the ghostly darkness,
The folds of the lips and mouth changed.
But he lives by the sound of past years,
That, like an echo, wanders around the mountains.
I kiss with blue lips
Embossed portrait in black shadow.
