Подвалом влажным и густой асфальтовой смолой,
Подвалом бражным и тугой табачною золой,
Опухшим выменем души и головой творца,
Промявшей плюшевый диван седалищем лица,
Утробным воем парных труб системы паровой
Клянусь, что это все - со мной.
Да, это все - со мной :
Я гость на пиршестве немых, собравшихся галдеть,
Они ревели над столом, а мне велели петь
И заглушать вороний ор оголодавших душ.
...А лестница вела во двор, и там играли туш !
Там пожирали пиджаки карманные часы,
Глотали вяленых коров парсеки колбасы,
Топтал ступни свои плясун и - под кромешный крик -
Оратор - с пеною у рта - заглатывал язык.
...А дверь в огромный мир вела, и там играли марш.
И там пила тайгу жрала, разбрызгивая фарш,
И там врезался в недра бур коронкою вставной,
И присосавшийся насос пил земляной настой.
Клянусь, что это все - со мной,
Все наяву, все здесь.
Клянусь, что правду говорю, и буду землю есть...
Я гость за трапезным столом,
Где рвут мой теплый труп.
Я озираю этот дом, где я стекаю с губ,
Сочусь по выям, по локтям и по горжеткам дам
Кровавым соком. Я сто крат разорван пополам
И пополам еще сто раз. Я в дом зашел на час
И непрожеванным куском в зубах его увяз.
Клянусь, что это все со мной,
Все наяву, все здесь.
Клянусь, что правду говорю, и буду землю есть.
И род людской, что землю ест, не умеряя прыть,
Обязан - пусть с набитым ртом - но правду говорить.
А правда жестче горных руд и горестней песка,
А правда соли солоней трясин солончака :
Здесь некто мыслил о птенце, но сотворил толпу.
И мы беснуемся в яйце и гадим в скорлупу.
Basement wet and thick asphalt resin,
The basement of the beer and tight tobacco ash,
The swollen udder of the soul and the head of the creator,
Soaked in a plush sofa with the seat of his face
The uterine howl of the steam pipes of the steam system
I swear it's all with me
Yes, that’s all with me:
I'm a guest at the feast of the dumb, about to fool around
They roared over the table, and they told me to sing
And drown out the crow of the starving souls.
... And the stairs led to the courtyard, and there they played carcasses!
The jackets of a pocket watch devoured there,
Parseks of sausage swallowed dried cows,
Stomped his feet dancers and - under the pitch cry -
The speaker — with foam at his mouth — swallowed his tongue.
... And the door led to the vast world, and there they played a march.
And there she drank taiga guzzling, sprinkling minced meat,
And there, a drill crashed into the bowels with a false crown,
And the sucking pump drank an earthen infusion.
I swear it's all with me
All in reality, everything is here.
I swear that I speak the truth, and I will eat the land ...
I'm a guest at the refectory table
Where they tear my warm corpse.
I look around this house where I drip from my lips
I am leaping along the elbows, elbows, and ladies
Bloody juice. I'm a hundred times torn in half
And in half a hundred times. I went into the house for an hour
And bogged down with a piece in his teeth.
I swear it's all with me
All in reality, everything is here.
I swear that I speak the truth, and I will eat the earth.
And the human race, that the earth eats without dying to agility,
Obliged - albeit with a mouth full - but to tell the truth.
And the truth is tougher than mountain ores and sorrows of sand,
And the truth is the salt of the salt marsh of the salt marsh bogs:
Here, someone thought of a chick, but created a crowd.
And we rave in the egg and shit in the shell.
