Сползает по крыше старик Козлодоев,
Пронырливый, как коростель.
Стремится в окошко залезть Козлодоев
К какой-нибудь бабе в постель.
Вот раньше, бывало, гулял Козлодоев,
Глаза его были пусты;
И свистом всех женщин сзывал Козлодоев
Заняться любовью в кусты.
Занятие это любил Козлодоев,
И дюжину враз ублажал.
Кумиром народным служил Козлодоев,
И всякий его уважал.
А ныне, а ныне попрятались суки
В окошки отдельных квартир.
Ползет Козлодоев, мокры его брюки,
Он стар; он желает в сортир.
Old man Kozlodoev is sliding down the roof,
Assertive as a corncrake.
Strives to climb through the window Goat
To some woman in bed.
It used to be that Gozlodoev went for a walk,
His eyes were blank;
And with the whistle of all the women he called the Goats
Make love to the bushes.
Kozlodoev loved this occupation,
And he gratified a dozen at once.
Kozlodoev served as the people's idol,
And everyone respected him.
And now, and now the bitches hid
In the windows of individual apartments.
Goats are crawling, his trousers are wet,
He is old; he wishes in the outhouse.
