Текст песни Григорий Лепс и Александр Розенбаум - И по твоей вине, и по твоей вине Я горький пьяница

Поле наледью покрылось,
Я упал, поскользнулся.
И четвертиночка разбилась,
До неё дотянулся
И остатки вылил в рот скособоченный,
Может, всё же заберёт... Очень хочется,
Может, всё же заберёт - куда денется,
Может, всё тогда пройдёт, всё изменится.

Ах, воротись, вернись ко мне, девчоночка,
Я стогом сена был, ты в нём - иголочка,
Сгорит стожок в огне - игла останется,
И по твоей вине, и по твоей вине
Я горький пьяница.

На колени встал, мотаю головой,
Жалко водки.
А ветер гонит листья в стаи
И в реке топит лодки,
Издевается, подлец, над осиною:
Словно бабу гнёт к земле - руки сильные!
А мою, поди, согни - ох, намаешься!
Год-другой пройдёт, пока оклемаешься.

Четвертиночки осколки
Прямо в кровь руки режут.
Эх, в вагон бы да на полку
В месяц раз и не реже.
Не берёт меня глоток, не берёт другой,
Не привидится цветок сине-голубой.
Пропадать, наверно, здесь, под берёзами
Одинокому, как есть, и тверёзому.

Field covered with icing ,
I fell , slipped.
And chetvertinochka broken,
Before it reached
And the remnant poured into his mouth skosobochenny ,
Maybe it will take the same ... I'd like to ,
Maybe it will take the same - to get to,
Maybe it will take time , things will change .
 
    Oh, turn again , come back to me , devchonochka ,
    I was a haystack , you're in it - a brand-
    Haystack burn in the fire - the needle will remain
    And your fault , and your fault
    I drunkard .
 
On your knees stood up, shook my head,
Sorry for vodka.
The wind blows the leaves in flocks
And drowns in a river boat
Mocks , you rascal, on aspen :
Like a woman oppression to the ground - strong hands !
And my , I suppose , bend - oh Naman !
A year or two will be held until oklemalas .
 
Chetvertinochki fragments
Directly into the blood hand cut .
Oh, the car would be yes on the shelf
In the last month , and at least once .
I does not take a breath , not take another
Not prividitsya the blue flower .
Disappear , perhaps, here, under the birches
Lonely as it is, and tverёzomu .