В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха, помеха,
На кручах таких, на какие никто не проник, никто не проник,
Жило-поживало весёлое горное, горное эхо, -
Оно отзывалось на крик — человеческий крик.
Когда одиночество комом подкатит под горло, под горло
И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадёт, в обрыв упадёт,
Крик этот о помощи эхо подхватит, подхватит проворно,
Усилит и бережно в руки своих донесёт.
Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья, и зелья,
Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп, топот и храп,
Пришли умертвить, обеззвучить живое, живое ущелье.
И эхо связали, и в рот ему сунули кляп.
Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха, потеха,
И эхо топтали, но звука никто не слыхал, никто не слыхал.
К утру расстреляли притихшее горное, горное эхо —
И брызнули слёзы, как камни из раненых скал...
In the quiet of the pass , where the rocks are the winds is not a hindrance , interference ,
On steep slopes such what no one entered , no one entered ,
Lived happily ever after cheerful mountain , mountain echo , -
It echoed the cry - a human cry .
When loneliness lumpy mistimed under the throat , under the throat
And muffled groan barely audible in the fall break , fall into the cliff ,
This cry for help echoes pick up , pick up quickly ,
Strengthen and carefully in their hands will carry .
Must not have people getting drunk dope and potions , and potions ,
So as not to be heard by anyone loud clatter and snoring , snoring and the tramp ,
Came to kill , obezzvuchit live , live gorge.
And echo tied and his mouth stuck a gag .
Continued all night bloody evil fun , fun,
And echo trampled , but no sound heard , no one heard .
By morning shot subdued mountain , mountain echo -
And the tears gushed as the stones from the cliffs of the wounded ...
