Вечереет. Закат кроваво-прекрасен.
Безоблачной памятью молодо ясен,
От газовой ромашки на кухне прикуря,
Вдыхаю смертельный табак сентября.
Одинокая тоска. Воспаление дёсен.
Ожидаю любимую женщину - осень,
Бумажным журавлем, взлетая в потолок...
По венам струится любви кипяток.
В глубокой обиде, в унынии и гневе -
Я был не напрасен, как семя во чреве.
Желал постоянно и верил неслышно,
Но она, от меня отшутилась и вышла.
Оранжевые волосы, стеклянные глаза…
Исчезла в неизвестность, строго наказав:
Остаться возможным, на века молодым,
Не доказанным миру смертельно. Родным!
Evening. Sunset bloody beautiful.
Cloudless clear memory of the young,
From the gas in the kitchen lit daisies,
Inhale the deadly tobacco-September.
Lonely longing. Inflammation of the gums.
I am waiting for the beloved - autumn,
Paper cranes, flying up to the ceiling ...
Love flows through the veins of hot water.
In a deep insult in dismay and anger -
I was not in vain, like a seed in the womb.
Constantly wanted and believed quietly,
But she joked to me and left.
Orange hair, glass eyes ...
He disappeared into the unknown, severely punished:
There remains the possibility, forever young,
It does not prove to the world to death. Native!
