В моей руке сгорает флаг,
теряя на глазах, двуличие произнесенных
клятв кровавыми губами.
Объединяет оскверненый стяг,
плечом к плечу, заставив нас стоять
против тех, кто разрешает нам, смеясь,
в ими придуманую роль играть.
Гуинплен, рваной раной лица,
улыбается во мраке забвения карцера,
телетрансляции света, в обмен на целую
жизнь, что отнимает экран.
Как и мой отец, от всего отрекусь ради
фальши, гнилая мякоть его кресла парализует меня, и, зная, что будет дальше, я даю себе шанс - перечеркнуть судьбу, переборов свой страх, напасть на стену стальных щитов,
чтобы разбиться насмерть.
Брайндспойт и лай собак, в бегство не
обрататят, безумием, опьяненный сброд,
ломает наши кости и отпускает нити
кукловод с жестокостью ублюдков в униформе.
На улицы небрежно набрасывает будней
серый грим, чтоб спрятать на своей холодной коже следы запекшейся крови.
A flag burns in my hand
losing before our eyes the duplicity of the spoken
oaths with bloody lips.
Unites the defiled banner
shoulder to shoulder making us stand
against those who allow us, laughing,
play an invented role in them.
Gwynplaine, lacerated face,
smiles in the gloom of oblivion, punishment cell,
broadcasts of light, in exchange for a whole
life that takes away the screen.
Like my father, I will renounce everything for the sake of
falsehood, the rotten pulp of his chair paralyzes me, and knowing what will happen next, I give myself a chance - to cross out fate, overcome my fear, attack the wall of steel shields,
to crash to death.
Brandspoints and dogs barking, don't run away
will turn, madness, intoxicated rabble,
breaks our bones and looses the threads
a puppeteer with the cruelty of uniformed bastards.
On the streets casually throws everyday life
gray makeup to hide traces of caked blood on your cold skin.
