Urheasti lähti ryssän rotupuhdas lauma,
petroskoista marssimahan Helsinkiin.
Mut lämmitetty täällä oli suomen savusauna,
taaskin pantiin Ruski-Iivan pyörryksiin.
Löyly tuima annettiin, taisa palaa partakin!
Koska polsut päänsä pisti pensaisiin!
Löyly tuima annettiin, taisa palaa partakin!
Koska polsut päänsä pisti pensaisiin!
Paha ompi ryssän olla suomen rajamailla,
politrukit heiluttavat nagaikkaa.
Hapankaaliakin siellä vatsa ompi vailla,
Molotov ei ehdi antaa sapuskaa.
Kun vain karkuun ennättäis, vähät vaikka tossut jäis!
Sitten hyppäis Iivana taas tripaskaa!
Kun vain karkuun ennättäis, vähät vaikka tossut jäis!
Sitten hyppäis Iivana taas tripaskaa!
Voroshilov, Pyhä veli, Yhdyit väärään virteen,
liian kova pähkinä on suomenmaa.
Molotohvi molottaa tais itsensä jo hirteen,
tiltu kohta häkissänsä kotkottaa.
Lähtö tuli viivana uraalihin Iivana,
surkeasti toppahousut rotkottaa!
Lähtö tuli viivana uraalihin Iivana,
surkeasti toppahousut rotkottaa!
Смело ушел из -за разыскания расового чистого стада,
От Петрозаводска, марша в Хельсинки.
Но нагрел здесь финскую дымовую сауну,
Еще раз, обморок коричневого крыла был помещен.
Steam Tuima была дана, Taisa возвращается в бороду!
Потому что стебли положили головы в кусты!
Steam Tuima была дана, Taisa возвращается в бороду!
Потому что стебли положили головы в кусты!
Зло Оуи быть на границе Финляндии,
Политическая ржаная просыпается Нагаика.
Даже квашена
У Молотова нет времени, чтобы дать куст.
Когда вы убегаете, даже если тапочки останутся!
Тогда вы снова прыгнете в поездку!
Когда вы убегаете, даже если тапочки останутся!
Тогда вы снова прыгнете в поездку!
Ворошилов, святой брат, ты сын не той мелодии,
Слишком твердый орех - Финляндия.
Молотохвили сама уже в висячих,
ТИЛТУ Вскоре в его клетке - это орланты.
Отъезд стал линией в карьере Ийваны,
Несчастные брюки стонут!
Отъезд стал линией в карьере Ийваны,
Несчастные брюки стонут!
