Вздрогнут скулы,
В последний раз в душе от чувств ни грамма.
Пусть даже стали параллельными кардиограммы.
Ты мой посредник в скорой.
Метод жить и способ сдохнуть.
Глаза сомкнёт.
И станет боль моим последним вздохом.
Все наши "я и ты" мы ненавидим так вдвоём.
Сжимает рёбра.
Так давай вдохнём.
Оставь как можно больше шрамов.
Задержись подольше.
Чтобы наш маленький космос не раздавили подошвой.
Мне каждый шаг до боли.
И как дышать тобою?
Буду жадно волю
Поглощать,
Пока душа довольна.
Прощай до войн.
И мне стать другим, как ни крути.
Лишь бы горел, не угасая, огонёк в груди.
Я по правде буду рядом долго, как пиздатый друг.
Самый милый из твоих придурков, зато лести ноль.
Помни, что вся искренность в кругу моих бездарных рук,
Что навеки замкнут между пальцев за твоей спиной.
Нам больше незачем взлетать.
Ты задержись.
Чтобы в макрокосмосе
Моем
Снова проснулась жизнь.
Заполним лёгкие.
Запомни, мы далёкие.
Не друг от друга.
От других.
От других.
В потерях лет сто
Ждать и терпеть, вздох
Так редко.
В этот миг
Проснется рстоун
Во мне.
Нет строк,
Чтоб описать восход
В моих сердцах,
Только б успеть, ибо потом
Ты арестован.
Нашим городам - тепло,
Хоть я в них апатрид и враг,
Но как-то ты вызваниешь
В три утра.
Под трипом мрак - твой взгляд
Пытливый - трибунал.
И страх по Сартру прибывал
И вот, последний с могикан,
Хоть я меняюсь многократно.
Двенадцать ангелов на моих крыльях,
Я рву все связи, чтобы не остаться арлекином.
Тишина под килем,
Но безглавый спрут тянет свои восемь.
Замри, ойстер, не забыть остров, где мы рядом
На могильных и кухонных,
Там без вариантов нету меланхолий комнатных,
И крематорий нас сжует, как королевских подданных.
Так почему я до сих пор на дне?
Cheekbones flinch
For the last time, not an ounce of feelings in my soul.
Even if the cardiograms became parallel.
You are my ambulance mediator.
The method to live and the way to die.
Closes his eyes.
And pain will be my last breath.
All our "me and you" we hate so together.
Compresses the edges.
So let's breathe.
Leave as many scars as possible.
Hold on longer.
So that our little space is not crushed by the sole.
Every step I take is painful.
And how to breathe you?
I will greedily will
Absorb,
While the soul is happy.
Goodbye to the wars.
And me to become different, whatever one may say.
If only it burned, without extinguishing, a light in the chest.
I really will be there for a long time, like a fucking friend.
The sweetest of your idiots, but zero flattery.
Remember that all sincerity is in the circle of my mediocre hands,
That is forever locked between the fingers behind your back.
We don't need to take off anymore.
You linger.
So that in the macrocosm
My
Life woke up again.
Let's fill the lungs.
Remember, we are distant.
Not apart.
From others.
From others.
In the loss of a hundred years
Wait and endure, sigh
So rarely.
At this moment
Rstone wakes up
Inside of me.
No lines
To describe the sunrise
In my hearts
If only I could have time, because then
You're under arrest.
Our cities are warm
Although I am stateless and an enemy in them,
But somehow you will call
At three in the morning.
Under the trip the darkness is your gaze
Inquisitive - a tribunal.
And fear for Sartre was coming
And now, the last one from the Mohicans,
Even though I change many times.
Twelve angels on my wings
I cut all ties so as not to remain a harlequin.
Silence under the keel
But the headless octopus pulls its eight.
Freeze, oyster, do not forget the island where we are near
On the grave and kitchen,
There are no room melancholy without options,
And the crematorium will crush us like royal subjects.
So why am I still at the bottom?
