Когда придёт в Россию человек,
который бы не обманул России?
В правительстве такого чина нет,
но, может быть... когда-нибудь... впервые...
А что он сможет сделать лишь один?
Как столько злоб в согласие он сложит?
Мы ни за что его не пощадим,
когда он лучше сделать нас не сможет.
А как он лучше сделается сам,
когда обязан, как бы ни обрыдло,
прислушиваться к липким голосам
элиты нашей липовой и быдла?
Здесь уж быть должен медленен, но быстр.
Как сделать, чтобы бомбы или пули
прицельно попадали лишь в убийц,
а всех детей и женщин обогнули?
Как сохранить свободу и терпеть
нахальную невежливость свободы?
Взять в руки крепостническую плеть?
Но выпоротый пишет слабо оды.
Как не звереть, матрасы распоров,
не рыться в каждой люльке, в каждом
гробе?
Казнить больших и маленьких воров?
Россия станет, как пустыня Гоби.
Кровь Углича, Катыни, Колымы
размыла честь. Никто не наказуем.
Собою обесчещенные, мы
по честности, но лишь чужой, тоскуем.
Не раздавать бы детям леденцов,
а дать бы горькой памяти последки,
когда над честной бедностью отцов
смеются, как над глупостью, их детки.
А вдруг придёт в Россию человек
не лжемессия с приторным сияньем,
а лишь один из нас, один из всех,
и не обманет – мы его обманем?
Когда придёт в Россию человек?
Когда.... когда все будут человеки.
Но всё чернее и чернее снег,
и всё отравленней и мы, и реки.
И тёмная тяжёлая вина
лежит на мне, и на кремлёвском троне,
и даже – да простит меня она! –
на нищей солженицынской Матрёне.
Не хлеба – человека недород
в России, переставшей ждать мессию.
Когда придёт в Россию тот народ,
который бы не обманул Россию?
When a person comes to Russia,
who would not deceive Russia?
In the government there is no such rank,
But maybe ... someday ... for the first time ...
And what can he be able to do only one?
How so much wrong in consent, will he fold?
We will not spare it for
When he is better to do us can not.
And how it will be better done by himself
When it is obliged, no matter how the
lick
Elites of our lipovo and cattle?
Here it should be slow, but fast.
How to make bombs or bullets
Aimally fell only in murderers,
And all the children and women warked up?
How to keep freedom and endure
Salted immune freedom?
Take in the hands of a serf's whip?
But the vocator writes weakly OD.
How not to be animated, mattresses
Do not rummage in every cradle, in each
Coffin?
Execute big and small thieves?
Russia will become like a desert Gobi.
Blood Uglich, Katyn, Kolyma
blurred honor. Nobody can be punished.
WITHOUT WITHOUT WITHOUT, WE
For honesty, but only someone else, thank you.
Do not give to children of candies,
and give bitter memory late
When on the honest poverty of fathers
Laugh like over nonsense, their kids.
And suddenly a person comes to Russia
not lzhemesis with a shrew
but only one of us, one of all
And do not deceive - we deceive it?
When will a person come to Russia?
When .... when everyone is human.
But all the black and black snow,
And all poisonous and we, and rivers.
And dark heavy wines
Lies on me and on the Kremlin throne,
And even - she will forgive me! -
On the poor Solzhenitsyn Matrön.
Not bread - a person is a tenant
In Russia, who stopped waiting for the Messiah.
When that people come to Russia
Who would not deceive Russia?
