Вопрос как же я без тебя. Теперь ест меня.
И стоит острее нового лезвия.
Сотню последнюю на проезд менял.
Даже не зная, что она последняя
Руки в карманы. На улице метёт метель.
В круговороте не дней идёт счёт, а недель.
Руку протяни. Освети, что там в тени.
Зажигалкой. И воздух весь в себя втяни.
Меня снова вёз тот же таксист.
Ноябрь давил не дождем моросистым.
И Из людей не сыпались искры.
Мечты отдалялись и делались низкими.
Ни с кем не делись одиночеством.
Разрежь сам себя по частям,
Ни с того, ни с сего ночью встал.
И к бутылке опять зачастил.
Меня снова везёт тот же таксист.
С каждым метром удары сердца
Заставляют упасть (ну, как минимум, сесть),
А я хочу в небе носиться.
Захочешь спрятаться - пиши, оставил одеяло.
Игры для взрослых. Себя ты ставила, теряла.
Я душу убивал каким то странным материалом.
И ты со мной. Но мы не скажем матерям.
Прохожие нас матерят в ответ на наши маты.
Лишь бы в дисплей уперевшись им кнопки понажимать бы,
От солнца спрятавшись, чтоб не бликовал дисплей.
Солнце погаснет. Но ты торопиться успей.
я хочу искусать твои губы.
изучить на коже каждую зону.
я состою в тайном клубе,
тех кто любит тебя безумно.
я хочу читать тебе Бродского,
Маяковского и Есенина.
и не нужно мне рот закрывать,
ведь слова - это семена,
что в итоге должны произрости,
через год, чтобы дать свой плод.
не бывает большей близости,
чем залезть с головой в твой айпод.
я хочу кричать на всю улицу,
чтобы слышал весь город потухший
и у ненужных людей по лицу
пробежало до самой души,
осознание, нотка радости
за таких же ненужных людей.
но нужно ещё подрости
в твоих глазах, и как - нет идей.
но точно ещё найдутся.
и мы будем кричать на всю улицу.
The question is how I am without you. Now eats me.
And stands the sharper of the new blade.
A hundred last on the passage was changed.
Not even knowing that she is the last
Hands in pockets. On the street, the snowstorm.
In a circulation, no days accounts, and weeks.
Stretch hand. Lighting what's in the shade.
Lighter. And the air is all in yourself.
I am again in the same taxi driver.
November pressed with rain frozen.
And the sparks did not fall out of people.
Dreams were distant and made low.
I do not share with anyone.
Cut yourself in parts,
Neither of the night I got up.
And he often gained the bottle.
I am lucky again the same taxi driver.
With each meter of heart blows
Make fall (well, at least, sit down),
And I want to wear in the sky.
You want to hide - write, left blanket.
Games for adults. You put yourself, lured.
I killed my soul with some strange material.
And you with me. But we do not say mothers.
Passely we are labeled in response to our mats.
If only in the display, overlooking the buttons to underpen it,
With the sun hiding, so as not to take the display.
The sun goes out. But you are in a hurry.
I want to arther your lips.
Examine on the skin every zone.
I am a secret club,
Those who love you crazy.
I want to read you Brodsky,
Mayakovsky and Yesenin.
And I do not need to close your mouth,
After all, words are seeds,
that in the end should grow,
A year later, to give your fruit.
There is no greater intimacy
What to climb with your head in your iPod.
I want to shout on the whole street
To hear the whole city extinct
and unnecessary people
ran up to the soul itself
Awareness, Note Joy
For the same unnecessary people.
but still need to teege
In your eyes, and how - no ideas.
But surely there will be.
And we will shout on the whole street.
