As I walked out over London bridge
One misty morning early,
I overheard a fair young maid
Was lamenting for her Geordie.
Ah, my Geordie will be hanged in a golden chain,
'Tis not the chain of many
He was born of king's royal breed
And lost to a virtuous lady.
Go bridle me my milk white steed,
Go bridle me my pony,
I will ride to London court
To plead for the life of Geordie.
Ah, my Geordie never stole nor calf nor cow,
He never hurted any,
Stole sixteen of the king's royal deer,
And he sold them in Bohenny.
Two pretty babies have I born,
The third lies in my body,
I'd freely part with them every one
If you'd spare the life of Geordie.
The judge looked over his left shoulder,
Said fair maid I'm sorry
Said fair maid you best go home
For I cannot pardon Geordie.
Ah, my Geordie will be hanged in a golden chain,
'Tis not the chain of many,
He was born of king's royal breed
And lost to a virtuous lady.
Когда я шел по Лондонскому мосту
Одним туманным утром рано,
Я подслушал прекрасную молодую горничную
Оплакивал ее Джорди.
Ах, мой Джорди будет повешен на золотой цепочке,
'Это не цепь многих
Он родился королевской королевской породы
И проиграл добродетельной даме.
Обуздай меня, мой молочный белый конь,
Обуздай меня, мой пони,
Я поеду в лондонский суд
Чтобы умолять сохранить жизнь Джорди.
Ах, мой Джорди никогда не крал ни теленка, ни корову,
Он никогда не болел,
Украл шестнадцать королевских оленей короля,
И продал их в Богенни.
Я родила двух хорошеньких младенцев,
Третий лежит в моем теле,
Я бы свободно расстался с ними всеми
Если бы ты сохранил жизнь Джорди.
Судья посмотрел через левое плечо,
Сказал прекрасная горничная, прости
Сказал, прекрасная горничная, тебе лучше пойти домой
Я не могу простить Джорди.
Ах, мой Джорди будет повешен на золотой цепочке,
'Это не цепь многих,
Он родился королевской королевской породы
И проиграл добродетельной даме.
