Текст песни Oxxxymiron - Башня из слоновой кости

По асфальту, мимо цемента.
Избегая зевак под аплодисменты.
Обитатели спальных аррондисманов.
Социального дна, классы нац. элементов.
Мимо зданий муниципального центра.
И статуи вице-мэра, насвистывая концерты.
Я спускаюсь беспрецедентно оправдан.
И лицемерно помилованный тридцатилетний.
Бля, меня явно любит Вселенная.
Не знай меня все, я вряд ли бы уцелел там.
Но, видимо, мэру надо улицы бедным продать.
Было милосердие то, правосудие, щедрость - х*р знает.
Я живой, спасибо фортуне.
И балансирую через пропасти на ходулях.
Иду сутулясь и подпрыгиваю через судьбы и бури к неуловимой Ultima Thule.

Я думал, время вышло, вымя выдоено.
На дороге рытвины и выбоины, валуны и глыбы.
На моей тропе меж мира, войны.
Одни считают, что я сильно хитровы*банный.
Другие видят во мне наивны миры, игры книг.
Ты пойми: я - гибрид, я вырос и таким, и таким.
Я не был задуман для света софитов, интриг.
И адреналина, выбор линии судьбы не хитрит.
Я просто годами писал и смотрел в окно.
Зачёркивал, стирал, неустанно толстел блокнот.
Хрупкие миры распадались во тьме на столп.
Покуда мёртвые кумиры взирали со стен во двор.
Я был один, мироздание по краю вело.
Теперь из каждого киоска смотрит моё е*ло.
Но что изменилось? Ничего внутри, а с виду ***
Ведь закрутили в узелок сильные мира сего.
До того, что стресс, кипиш, бег, квиддич.
Раньше я думал, что в тридцать лет - финиш.
Но я здесь, видишь? Глен, видь их.
Они коксились, сдулись.
Хули ты не сгинешь?
Они что-то просят и портят воздух и нервы.
Судмедэксперт то ли кровь, то ли сперму.
Сукки руку и сердце, издателям - буки, разделки.
Читателям - чучела в клетке.
Эй, я видел цирк ваш с виселицы.
Забудьте Сунь-цзы и Лао-цзы.
Ведь в этом цирке лишь два пути: су*цид или стоицизм.
И если выбрал не суицид, тогда терпи, хватит ныть, дай во всю идти.
И да, мой сын, каждый сыт, страх и солипсизм.
Но на зло миру мы взлетим среди суеты.

Мой город вне времени, вне территории, племени, рода и империи.
Троя, Помпеи, Рим...
Мой город - морок, эпидемия, что во тьме видит Бедуин.
Мой город на горе руин.
Мой город - лабиринт, где по нему слепой и неумелый гид.
И мой город не верит им.
Его правление внутри, но не под горой и не в мэрии.

Я - стоик, будто Луций Сенека.
Спускаюсь от палаццо элиты к улицам Гетто.
Раз уцелел, то надо жить и глубже дышать.
И Девочка Пиздец ушла, придав, но я переживу и это.
Ты ответь на такой вопрос мне: может ли творец жить в башне слоновой кости?
Вхожем быть дворец или яро против вельмож, или сохранять свой нейтралите.

On the asphalt, past the cement.
Avoiding onlookers to applause.
Inhabitants of sleeping arrondisman.
Social bottom, classes nat. elements.
Past the buildings of the municipal center.
And statues of the vice mayor whistling concerts.
I go down unprecedentedly acquitted.
And hypocritically pardoned thirty.
Fuck, the Universe clearly loves me.
Do not know me everything, I would hardly have survived there.
But, apparently, the mayor needs to sell the streets to the poor.
There was mercy then, justice, generosity - x * p knows.
I'm alive, thanks fortune.
And balancing across the abyss on stilts.
I go stooping and bounce through fate and storm to the elusive Ultima Thule.

I thought time was up, the udder was milked out.
On the road there are potholes and bumps, boulders and boulders.
On my path between peace, war.
Some people think that I’m very cunning * bath.
Others see in me naive worlds, games of books.
You have to understand: I am a hybrid, I have grown both this and that.
I was not conceived for light spotlights, intrigues.
And adrenaline, the choice of the line of fate is not tricky.
I just wrote for years and looked out the window.
Crossed out, erased, the notebook constantly grew fat.
Fragile worlds fell apart in the darkness into a pillar.
As long as the dead idols gazed from the walls into the courtyard.
I was alone, the universe led along the edge.
Now from every kiosk my e * lo looks.
But what has changed? Nothing inside, but in appearance ***
After all, the powers of this world were twisted into a bundle.
To the point that stress, kipish, running, Quidditch.
I used to think that at thirty years old - finish.
But I'm here, see? Glen, see them.
They coked, blown away.
Hooley, are you going to disappear?
They ask for something and spoil the air and nerves.
The medical examiner is either blood or sperm.
Sukki hand and heart, publishers - beeches, butchering.
Readers - stuffed in a cage.
Hey, I saw your circus from the gallows.
Forget Sun Tzu and Lao Tzu.
Indeed, in this circus there are only two ways: su * cid or stoicism.
And if you chose not suicide, then bear with it, stop whining, let it go at full speed.
And yes, my son, everyone is full, fear and solipsism.
But to the evil of the world we will fly in the midst of fuss.

My city is timeless, outside territory, tribe, clan and empire.
Troy, Pompeii, Rome ...
My city is a hassle, an epidemic that Bedouin sees in the darkness.
My city is on a mountain of ruins.
My city is a labyrinth where there is a blind and inept guide through it.
And my city does not believe them.
His rule is inside, but not under the mountain and not in the city hall.

I am a stoic, like Lucius Seneca.
Going down from the elite palazzo to the ghetto streets.
Once survived, then we must live and breathe deeper.
And the Girl Fucked away, giving, but I will survive this too.
You answer such a question to me: can the creator live in an ivory tower?
It is likely to be a palace or vehemently against nobles, or to maintain your neutrality.