Текст песни Para-Mi - Вписки

вписки, выписки, наливай и сваливай, еще одна твоя не она,
валиум, завали, прозак, зрачки тихие такие, зачем, Господи, зачем
ты меня еще помнишь. а я стала ничем, красивым таким ничем, белокурым. обо мне
больше в больничном листе, и если ты знаешь мои стихи, ты ничего обо мне не знаешь.
не Блок, а блок сигарет расскажет, как вываливается грусть из сердечной мыщцы,
как тело слетает нормально так после первой затяжки, стонет где нужно, бросается
на кухню босиком за тобой, втискивает пощечины в ленолиум, вывихнутые выходные,
недоеденную скучную овсянку, всё своё обветренное нутро, неспетое аутро, etc.
понимаешь, самое больное - это когда уже ничего не болит,а ты еще ребенок.
в память врезалась не машина, прооралась и все зашила, как узко и деревянно
смеялись на потертых партах, нервы, орви. отпечатавшаяся в снегу шея двора,
свернутые лопатки у глухой стены, у слепой весны, обещай ударить вместо поговорить,
и утром... это... уезжай, пожалуйста.
хэй, небо, я бы тоже кинула в тебя снегом, но у моей жизни болит живот.
весна складывает вдвое на теплой постели, память вышивает крестиком
на цепочке, улицы в марте как после лоботомии - с капельницей дождя,
серыми венами, вспоротыми такси. исколотый зонтами воздух и тротуар,
тротуар длиннее ресниц твоих, длиннее траура по башням-близнецам.
им смешно, милая улица, они гладят тебя
каблуками по голове и ступают, тупые, прямо в затвердевшие лужи.
на самом деле, я бы тоже на твоем месте приложила бы их льдом с крыши,
но вместо этого прошу - найди мне место внутри, м?
так обидно за каждую выщербленную поцелуями щеку, за долги и ложь,
за любое незнание, что сказать, за непротянутую руку, даже банальное
невнимание как пневмония. каждый новый человек у меня - моя будущая
сдохшая сказка, будущая ночь с тихими зрачками, вписками, выписками,
наливай и сваливай, каждый новый человек - еще один мой не ты.

это то,что я всегда не отвечаю
на вопрос
"как дела?"

fillings, extracts, pour and dump, another is not yours,
Valium, blockages, Prozac, quiet pupils such why, Lord, why
do you still remember me. and I became nothing, so beautiful nothing, blond. about me
more on the sick leave, and if you know my poems, you know nothing about me.
not a block, but a block of cigarettes will tell how sadness falls out of the heart muscle,
how the body flies normally so after the first puff, groans where necessary, rushes
into the kitchen barefoot after you, squeezing slaps in the lenolium, sprained weekend,
half-eaten, boring oatmeal, all its weathered inside, unsung outro, etc.
you understand, the most painful thing is when nothing hurts already, and you are still a child.
it was not a car that crashed into memory, rummaged and sewn everything up, as narrow and wooden
laughed at shabby desks, nerves, rivi. the neck of the yard imprinted in snow
curled shoulder blades against a blank wall, near blind spring, promise to hit instead of talking,
and in the morning ... it's ... leave, please.
hey sky, I would throw snow at you too, but my life has a stomach ache.
spring doubles on a warm bed, the memory cross stitch
on a chain, streets in March as after a lobotomy - with a dropper of rain,
gray veins ripped by taxis. air and pavement punctured by umbrellas,
the sidewalk is longer than your eyelashes, longer than the mourning of the twin towers.
it’s funny, sweet street, they pet you
heels on the head and step, dull, right into the hardened puddles.
in fact, if I were you, I would put them with ice from the roof,
but instead I ask - find me a place inside, m?
so insulting for every cheek cut out by kisses, for debts and lies,
for any ignorance of what to say, for an outstretched hand, even banal
inattention like pneumonia. every new person I have is my future
dead fairy tale, next night with quiet pupils, intrusions, discharge notes,
pour and dump, each new person - another one of mine is not you.

this is what I always do not answer
to the question
"how are you?"