Nie grają nam surmy bojowe
ni werble do szturmu nie warczą,
nam przecież te noce sierpniowe
i prężne ramiona wystarczą.
Niech płynie piosenka z barykad
wśród bloków, zaułków, ogrodów,
z chłopcami niech idzie na wypad
pod rękę przez cały Mokotów.
Ten pierwszy marsz ma dziwną moc,
Tak w piersiach gra, aż braknie tchu,
Czy słońca żar, czy chłodna noc,
Prowadzi nas pod ogniem z luf.
Ten pierwszy marsz to właśnie zew,
Niech brzmi i trwa przy huku dział,
Batalion gdzieś rozpoczął szturm,
Spłynęła łza i pierwszy strzał!
Niech wiatr ją poniesie do miasta,
jak żagiew płonącą i krwawą,
niech w górze zawiśnie na gwiazdach,
czy słyszysz płonąca Warszawo?
Мы не играем в боевые куртки
нет ловушек для шторма,
в конце концов, те августовские ночи
и гибких рук достаточно.
Пусть песня с баррикад течет
среди блоков, аллей, садов,
пусть мальчики отправятся в путешествие
под мышкой по всему Мокотуву.
Этот первый марш имеет странную силу
Он играет в моей груди, пока он не задыхается,
Будь то солнце или холодная ночь,
Он ведет нас под огонь из бочек.
Этот первый марш просто звонок
Пусть это звучит и длится на ура,
Батальон где-то начал штурм,
Слеза скатилась и первый выстрел!
Пусть ветер унесет ее в город
как горящая и кровавая марка
пусть повиснет на звездах выше
ты слышишь горящую Варшаву
