У всех, кто помнит имя этому месту, сгорела гортань,
Имя этому месту ни разу не звучало ни из одного рта,
А тот, кто называл его, картавил и харкал,
Превращался в крысу и умирал быстро.
И ни один глаз не видел каково оно длиной,
Оно ни разу не воевало ни с одной стороной,
А тот, кто собирался и шел на него войной,
Убивал своих, бежал от суда и умирал от стыда.
И в этом месте ни разу не было ни самца ни самки,
И в нем ни разу не появилось ни потомка ни предка,
И не сохранилось ни одного останка,
И ни комка глины, годной для лепки.
А тот, кто пришел туда и стал выдувать Еву из кости,
Увидев Еву, соблазнился и сам в нее врасти,
Но в кромешной тьме ледяного её нутра
Обезумел от любви и умер от страха.
Everyone who remembers the name of this place, burned down the lads,
The name of this place never sounded from one mouth,
And the one who called him, Kartvil and Harkal,
Turned into a rat and died quickly.
And no eyes saw what it is long,
It never fought with one side,
And the one who was going and was war on him,
Killed his, ran from the court and died of shame.
And in this place never had a male either females,
And it never appeared not a descendant either ancestor,
And not a single stop preserved
And nor lump clay suitable for modeling.
And the one who came there and began to blow out Eva from the bone,
Seeing Eve, he was seduced and his own himself,
But in the pitch darkness of its icy nutrition
Moved from love and died of fear.
