oh - my dearest; the sweet music in the ear -
albeit, daresay I, the lullaby of an everso dark sleep.
my precious,
likest thou what emergeth yon the distant?
the throbbing and breathing of life's machinery!
wanion its oh so damndest soul!
with the devil-instrument it we shall reap,
after the banquet obscur'd in our thole,
its blood so lovingly across our faces smear
lord of carnage,
lady of carnage,
one funeral maketh many,
swarm god's acres;
two indeed more:
blest treat of delight -
give praise for the blood it bled,
grant a rose for the dead!
grant a rose for the dead!
enraptur'd by the timeless beauty of the
shadowsphere,
we two abide the overlook'd time of the watch.
make this cherish'd feast last
but until the new dawn ascendeth.
be still - harken the lure of night!
bale in each its damndest shadow,
cloth me in night, ne'er fell rue,
in its face, behold! naught save grue.
pray, ne'er come hither daylight!
velvet darkness, thee we ourselves bestow!
wane to dust the wight,
misery it in velvet fright
Ой - мой дорогой; Сладкая музыка в ухе -
хотя и, дар, я, колыбельная из Эверсо темного сна.
прелесть моя,
Как бы то ни было, что возникает далеко?
Пульсирующее и дыхание машин жизни!
Уоуэйон это о, да, черт возьми, душа!
с помощью дьявола, это мы будем пожинать,
После банкета ямал в нашем Thole,
его кровь так с любовью на наших лицах мазка
Лорд бойня,
Леди бойня,
один похоронный макет много,
Рой Божий Акры;
два действительно больше:
Blest угощение восторга -
дать похвалу за кровью, которую она взорвала,
Грудить розу для мертвых!
Грудить розу для мертвых!
enraptur'd безвременной красотой
Shadowsphere,
Мы двое противостояли про мнению времени часов.
сделать этот праздник в последний раз
Но пока новый рассвет \
Будьте еще - Harken приманка ночи!
тюк в каждой его чертовской тени,
Скати меня ночью, не упал Rue,
В его лице вот! не сэкономить GRUUE.
Молитесь, не давай, дневной свет!
Бархатная тьма, ты сами даешь!
Уэйн, чтобы пылить Уайт,
страдание в бархати
