У него важные проекты, нерно сроки капают,
Прохожие весело тонут в сутолоках марта,
Ее к одиннадцати дома ждет строгий папа,
С улыбкой юная весна спутала все карты.
Безудержно взметнулись цельсии пулей вверх,
Они в июне любовались пламенным закатом,
Мимо нее промчались сессия, универ,
Усталый август выплыл, как лайнер из-за кадра.
Сентябрь осень вынес на повестку дней,
Город накрыла с головою слякоть сонная,
На папертях калеки выли о своей судьбе,
Люди стыдливо отводили взгляды в сторону.
Кружила в вальсе зима очередная снег,
Разлив на пыльную Москву дорогих шуб сезон,
Глядя ему почти рыдая вслед,
Она не верила, что это все не жуткий сон.
И что бы ни писали в книгах,
Для настоящих чувств цен дистанций нет,
Но их любви увы не стать великой,
Ведь между ними пропасть, в целых шестнадцать лет.
И что бы ни писали в книгах,
Для настоящих чувств цен дистанций нет,
Но их любви увы не стать великой,
Ведь между ними пропасть, в целых шестнадцать лет.
He desired projects nervously terms Kapaa
Passers-by drowning in the tumult of fun March
Her eleven at home waiting for a strict dad,
With a smile, the young spring has confused all the cards.
Celsius bullet shot up uncontrollably up
They admired in June fiery sunset,
She raced past session, university,
Tired August emerged as a liner for the frame.
Fall in September introduced the agenda of the day,
City head covered with slush sleepy,
On the porch of the crippled howling about his fate,
People shyly looks away.
Whirl in a waltz regular winter snow,
Spill dusty Moscow expensive fur season
Looking after him almost crying,
She did not believe that it's not a terrible dream.
And whatever was written in the books,
For real feelings price distance there,
But alas, their love did not become a great,
After all, the gulf between them in sixteen years.
And whatever was written in the books,
For real feelings price distance there,
But alas, their love did not become a great,
After all, the gulf between them in sixteen years.
