где она уходила лесами сизыми
дивных сосен цветной листопад
он угрюмо следил за капризами
этой ноте престанно был рад
а для них я укутаюсь беженцем
попаду под обстрел кутюрьмой
вы не думайте, я не подснежником,
просто лайки на байках зимой
сразу лес преукрасился хутором
мы построили сами каток
там где котиков утренний заговор
за окраиной будет урок
кто в гостях ночевал, кто у печечки
всем однажды приедтся уснуть
а у прохора есть две монеточки
их бы в озеро утрром метнуть
заколышется степь, затрезвонится
утром колокол пылью пробьет
и пойду я на кол, что так колется
и на висельной штанге ревет
уж не смейтесь юнцы озадачены
я не соус в пельмени налил
он украдкой приправу заначену
опостыло клеймом придавил
на такой вот упавшей воробушке
я станцую божественный вальс
чтобы внуки всех тех, кто уж в гробушке
открывались в закрытую айс
не серчай мой безудержный конюшка
я тебе сотню песен испел
но пора уже кровью до донышка
опылить старых гор белый мел
сотню лет я учился в неведении
а потом еще столько же жил
и состариться нет уже времени
только каша в иркутске нормас
where did she go with the gray forests
marvelous pines colored leaf fall
he gloomily watched the vagaries
I was glad to hear this note
and for them I will wrap myself in refugee
I will get under fire
you don’t think I'm not a snowdrop,
just likes on bikes in winter
immediately the forest prettified with a farm
we built the rink ourselves
where the fur seal morning conspiracy
there will be a lesson outside
who spent the night, who is at the stove
one day everyone will fall asleep
and prokhor has two coins
they would throw in the lake in the morning
the steppe will stir, it will ring
in the morning the bell will blow dust
and I’ll go to the stake, that is so pricked
and on the hanging bar roars
don’t laugh, the youths are puzzled
I did not pour sauce in dumplings
he's sneaking seasoning
crushed stigmatized crushed
on such a fallen sparrow
I will dance the divine waltz
to the grandchildren of all those who are already in the grave
opened in a closed ice
don't be angry my rampant horse
I sang a hundred songs to you
but it's time to bleed to the bottom
pollinate old mountains white chalk
a hundred years I studied in ignorance
and then he lived as much
and grow old no longer
only porridge in irkutsk normas
