Куда ты, Жень, она же нас глотает,
как леденцы, но ей нельзя наесться.
(Гляди, любовниками станем в животе.)
Так много стало у меня пупков и сердца,
что, как цветочками, я сыплюсь в темноте.
Я так умею воздухом дышать,
как уж никто из них дышать не может.
Ты это прочитай, как водится, прохожий,
у самого себя на шарфе прочитай.
Когда ж меня в моем пальто положат —
вот будет рай, подкладочный мой рай.
Я не хочу, чтоб от меня осталось
каких–то триста грамм весенней пыли.
Так для чего друзья меня хвалили,
а улица Стромынкой называлась?
Из–за того, что сам их пылью мог дышать,
а после на ходу сырые цацки рвать —
ботинкам розовым и тем со мною тесно.
Я бил, я лгал, я сам себя любил
(с детсада жил в крови ужасный синий пыл),
но даже здесь мне больше нету места.
Я не хочу в Сокольниках лежать.
Где пустоцветное мое гуляет детство,
меня, как воробья в слюде, не отыскать.
Но вот когда и впрямь я обветшаю —
искусанный, цветной, — то кто же, кто же
посмеет быть, кем был и смею я?
За этот ад — матерчатый, подкожный, —
хоть кто–нибудь из вас — прости, прости меня.
Where are you, Jen, she talks us,
like candy, but she could not eat.
(See, lovers become in the stomach.)
So much was I gizzards and hearts,
that, like flowers, I'm rolling in the dark.
I am able to breathe air,
like so none of them can not breathe.
You read it, as usual, a passerby,
from himself to read scarf.
When will I put on my coat -
Here is a paradise, lining my paradise.
I do not want me there
some three hundred grams of spring dust.
So what friends praised me,
Strominka a street called?
Due to the fact that he could breathe its dust,
and then in the course of raw tchotchke tear -
pink shoes, and so with me closely.
I beat, I lied, I myself loved
(From kindergarten I lived in a horrible blood blue fervor)
but even here there is no place more than me.
I do not want to lie in Sokolniki.
Where pustotsvetnoe my childhood walks,
I like a sparrow in the mica is not found.
But when I really dilapidated -
bitten, color - then who is, who is
It dares to be who I was, and I dare?
For this hell - cloth, subcutaneous -
at least someone of you - I'm sorry, forgive me.
