Опустилось в речку коромысло, и печаль упала на плечо.
Видно мне сегодня не до смысла - полюбил девчонку горячо.
К реченьке любимой рано выйду, в пинджаке залить свою печаль.
Обойму березоньку, как Лиду, и сиротским глазом мощно гляну вдаль.
Журавли махают в небе шеей, где-то мотоцикла слышен рев.
Лидки нет красивше и добрее, нету крепче чувства, чем любовь.
Жгёт матроса грудь мою кручина, эх, всю жизню разом бы пропил:
Увели любимую дивчину. Негерь, знать, меня опередил.
Ща пойду на танцы бить всем морды, набухаюсь, кур сгоню с крыльца.
Я им покажу, какой я гордый, я махацца буду до конца.
Слов матрос на ветер не бросает: "Я товарю ежли не люблю!"
Перышком кодлу располосает за голубку-Лидушку свою...
Sucked into the river rocker, and sadness fell on the shoulder.
I can see today, I don't make sense - I loved the girl hotly.
To the river, my beloved early will come out, in Pinjack, pour your sadness.
Burness, like Lida, and the orphan eye is powerfully looked away.
Cranes wave in the sky, somewhere the motorcycle is heard the roar.
Covers are not beautiful and kinder, there is no feeling stronger than love.
Waughs sailor's chest My turn, oh, all my life would be cut:
He took the favorite range. Negroin, know, ahead of me.
I'll go to the dancing to beat all the muzzle, we swell, curving off the porch.
I will show them what I am proud, I will be to the end of Mahatsz.
Words sailor on the wind does not throw: "I do not like the merchand to know!"
A feathered code is waving for a lidushka's dove ...
