Кострами так запугана Севилья!
Великий инквизитор Торквемада
Над городом свои расправил крылья,
Ему костры – утеха и услада.
И многие в последний раз денницу
Увидели под смертный барабан.
И среди прочих брошен был в темницу
Несчастный дон Диего де Шошан.
И дочь его, красавица Сюзанна,
В накидке черной, укрывавшей плечи,
Явилась в трибунал, и как ни странно,
Сам Торквемада вышел ей навстречу.
И преклонив колени пред монахом,
В наряде скорбном, траурном чепце,
С безумною надеждою и страхом,
Она спросила о своем отце.
"Его греховность вижу я бездонной.
Бывает на причастии – и что там?
Глумится над распятьем и Мадонной
И зажигает свечи по субботам!.."
Сюзанна не поверила навету:
"От юности до нынешних седин
Он верен был церковному обету,
Он оклеветан, он – христианин!
Его позор и пытка ожидают,
А клеветник прикроется личиной!
А после казни – это каждый знает –
Доносчика одарят десятиной!
О господин мой, в этом нет сомненья,
В его вину поверит лишь слепец!
Не милости прошу, и не прощенья,
А справедливости, святой отец!"
"О, дочь моя, однако ты упряма! –
сказал монах, заслышав эти речи. –
Отец твой грезит возрожденьем Храма
И по субботам зажигает свечи!
Ответь сама: ужели не причина?
Утешься же и слез пустых не лей.
Ты, может быть, наивна иль невинна,
Но дон Диего – тайный иудей.
Его не пожалеют и святые,
Его двуличье душу разъедает.
Он тайно ждет еврейского Мессию,
И по субботам свечи зажигает…
А ты живи без скорби и боязни.
Никто тебе не смеет угрожать.
Но по закону ты должна при казни
Со мною рядом у костра стоять…"
…Невеселы воскресные парады.
Тревожным утром в солнечной Севилье
Стояла одесную Торквемады
Сюзанна в черной кружевной мантилье.
Произнесла легко слова пустые,
И улыбнулась раннему лучу.
Но накануне, может быть, впервые
Она зажгла субботнюю свечу…
Bonfires are so intimidated by Seville!
Grand Inquisitor of Torquemada
He spread his wings over the city
Bonfires to him - joy and delight.
And many for the last time
Saw under the death drum.
And among others was thrown into prison
Unhappy Don Diego de Shoshan.
And his daughter, the beautiful Suzanne,
In a black cloak covering her shoulders
Appear to the tribunal, and oddly enough,
Torquemada himself went out to meet her.
And kneeling before the monk,
Wearing a mournful, mourning cap,
With insane hope and fear
She asked about her father.
"His sinfulness I see bottomless.
It happens at the sacrament - and what is there?
Mocking the Crucifixion and Madonna
And lights candles on Saturdays! .. "
Suzanne did not believe the slander:
"From youth to today's gray hair
He was faithful to a church vow,
He is slandered, he is a Christian!
His shame and torture await
And the slanderer will hide behind a mask!
And after the execution - everyone knows that -
The scammer will be gifted with tithing!
Oh my lord, there is no doubt about it,
Only the blind man will believe in his guilt!
I’m not asking for mercy, nor forgiveness,
And justice, Father! "
"Oh my daughter, but you are stubborn! -
said the monk, having heard these speeches. -
Your father dreams of rebirth of the Temple
And on Saturdays, lights candles!
Answer it yourself: is it really not a reason?
Comfort yourself and not empty tears.
You may be naive or innocent
But Don Diego is a secret Jew.
The saints will not spare him,
His duplicity is corroding the soul.
He secretly awaits the Jewish Messiah,
And on Saturdays, lights candles ...
And you live without sorrow and fear.
No one dares to threaten you.
But by law, you must be executed
To stand next to me by the fire ... "
... Sunday parades are sad.
An alarming morning in sunny Seville
Standing right on Torquemada
Suzanne in a black lace mantilla.
She uttered easily empty words
And she smiled at the early ray.
But on the eve, maybe for the first time
She lit a Saturday candle ...
