Текст песни Данила Козловский - Портрет трагедии

Заглянем в лицо трагедии. Увидим ее морщины,
ее горбоносый профиль, подбородок мужчины.
Услышим ее контральто с нотками чертовщины:
хриплая ария следствия громче, чем писк причины.
Здравствуй, трагедия! Давно тебя не видали.
Привет, оборотная сторона медали.
Рассмотрим подробно твои детали.

Заглянем в ее глаза! В расширенные от боли
зрачки, наведенные карим усильем воли
как объектив на нас -- то ли в партере, то ли
дающих, наоборот, в чьей-то судьбе гастроли.
Добрый вечер, трагедия с героями и богами,
с плохо прикрытыми занавесом ногами,
с собственным именем, тонущим в общем гаме.

Вложим ей пальцы в рот с расшатанными цингою
клавишами, с воспаленным вольтовою дугою
нЈбом, заплеванным пеплом родственников и пургою.
Задерем ей подол, увидим ее нагою.
Ну, если хочешь, трагедия, -- удиви нас!
Изобрази предательство тела, вынос
тела, евонный минус, оскорбленную невинность.

Прижаться к щеке трагедии! К черным кудрям Горгоны,
к грубой доске с той стороны иконы,
с катящейся по скуле, как на Восток вагоны,
звездою, облюбовавшей околыши и погоны.
Здравствуй, трагедия, одетая не по моде,
с временем, получающим от судьи по морде.
Тебе хорошо на природе, но лучше в морге.

Рухнем в объятья трагедии с готовностью ловеласа!
Погрузимся в ее немолодое мясо.
Прободаем ее насквозь, до пружин матраса.
Авось она вынесет. Так выживает раса.
Что нового в репертуаре, трагедия, в гардеробе?
И -- говоря о товаре в твоей утробе --
чем лучше роль крупной твари роли невзрачной дроби?

Вдохнуть ее смрадный запах! Подмышку и нечистоты
помножить на сумму пятых углов и на их кивоты.
Взвизгнуть в истерике: "За кого ты
меня принимаешь!" Почувствовать приступ рвоты.
Спасибо, трагедия, за то, что непоправима,
что нет аборта без херувима,
что не проходишь мимо, пробуешь пыром вымя.

Лицо ее безобразно! Оно не прикрыто маской,
ряской, замазкой, стыдливой краской,
руками, занятыми развязкой,
бурной овацией, нервной встряской.
Спасибо, трагедия, за то, что ты откровенна,
как колуном по темени, как вскрытая бритвой вена,
за то, что не требуешь времени, что -- мгновенна.

Кто мы такие, не-статуи, не-полотна,
чтоб не дать свою жизнь изуродовать бесповоротно?
Что тоже можно рассматривать как приплод; но
что еще интереснее, ежели вещь бесплотна.
Не брезгуй ею, трагедия, жанр итога.
Как тебе, например, гибель всего святого?
Недаром тебе к лицу и пиджак, и тога.

Смотрите: она улыбается! Она говорит: "Сейчас я
начнусь. В этом деле важней начаться,
чем кончиться. Снимайте часы с запястья.
Дайте мне человека, и я начну с несчастья".
Давай, трагедия, действуй. Из гласных, идущих горлом,
выбери "ы", придуманное монголом.
Сделай его существительным, сделай его глаголом,

наречьем и междометием. "Ы" -- общий вдох и выдох!
"Ы" мы хрипим, блюя от потерь и выгод
либо -- кидаясь к двери с табличкой "выход".
Но там стоишь ты, с дрыном, глаза навыкат.
Врежь по-свойски, трагедия. Дави нас, меси как тесто.
Мы с тобою повязаны, даром что не невеста.
Плюй нам в душу, пока есть место

и когда его нет! Преврати эту вещь в трясину,
которой Святому Духу, Отцу и Сыну
не разгрести. Загусти в резину,
вкати ей кубик аминазину, воткни там и сям осину:
даешь, трагедия, сходство души с природой!
Гибрид архангелов с золотою ротой!
Давай, как сказал Мичурину фрукт, уродуй.

Раньше, подруга, ты обладала силой.
Ты приходила в полночь, махала ксивой,
цитировала Расина, была красивой.
Теперь лицо твое -- помесь тупика с перспективой.
Так обретает адрес стадо и почву -- древо.
Всюду маячит твой абрис -- направо или налево.
Валяй, отворяй ворота хлева.

Let's face the tragedy. We'll see her wrinkles
her crooked-nosed profile, the chin of a man.
Let's hear her contralto with notes of devilry:
the hoarse aria of the consequence is louder than the squeak of the cause.
Hello tragedy! They haven't seen you for a long time.
Hello, the other side of the coin.
Let's consider in detail your details.

Let's look into her eyes! In extended in pain
pupils, induced by the force of will
like a lens on us - either in the stalls, or
giving, on the contrary, in someone's fate of the tour.
Good evening, tragedy with heroes and gods,
with poorly curtained legs,
with his own name, drowning in the general din.

Put our fingers in her mouth with loose scurvy
keys, with an inflamed voltaic arch
a sky spattered with the ashes of relatives and a blizzard.
We will pull up her hem, we will see her naked.
Well, if you want, a tragedy - surprise us!
Imagine body betrayal, takeaway
bodies, evonny minus, offended innocence.

To snuggle the cheek of tragedy! To the black curls of the Gorgon,
to the rough board on the other side of the icon,
rolling along the cheekbone, like carriages to the East,
a star that has chosen bands and shoulder straps.
Hello tragedy dressed out of fashion
with time getting from the judge in the face.
You feel good in nature, but better in the morgue.

Let's collapse into the arms of tragedy with the readiness of a ladies' man!
Let's dive into her middle-aged meat.
We pierce it through and through, to the springs of the mattress.
Perhaps she will endure. This is how the race survives.
What's new in the repertoire, tragedy, in the wardrobe?
And - talking about the product in your womb -
the better the role of the big beast is the role of a nondescript shot?

Inhale her stinking smell! Armpit and sewage
multiply by the sum of the fifth angles and by their nods.
Scream hysterically: "Who are you for
You accept me! "Feel an attack of vomiting.
Thank you tragedy for being irreparable
that there is no abortion without a cherub,
that you don't pass by, you taste the udder with wheat.

Her face is ugly! It is not covered by a mask
duckweed, putty, bashful paint,
hands busy with the denouement,
a stormy ovation, a nervous shake.
Thank you tragedy for being honest
like a cleaver on the crown of the head, like a razor-ripped vein,
for the fact that you do not require time, that it is instantaneous.

Who we are, non-statues, non-canvases,
so as not to let your life be permanently disfigured?
Which can also be considered as a litter; but
what is even more interesting, if the thing is incorporeal.
Do not disdain it, tragedy, the genre of the outcome.
How do you, for example, the death of all that is holy?
No wonder both a jacket and a toga suit you.

Look: she's smiling! She says: "Now I
start. In this matter, it is more important to start,
how to end. Remove the watch from your wrist.
Give me a man and I'll start with misery. "
Come on tragedy, take action. From the vowels going through the throat
choose the "y" invented by the Mongol.
Make it a noun, make it a verb

adverb and interjection. "Y" - general inhalation and exhalation!
"Y" we wheeze, vomiting from losses and benefits
or - rushing to the door with the sign "exit".
But there you are, with a hole, eyes bulging.
Throw in your own way, tragedy. Crush us, knead like dough.
We are tied to you, even though we are not a bride.
Spit in our souls while there is room

and when he is not! Make this thing a quagmire
which to the Holy Spirit, the Father and the Son
do not rake. Thicken in rubber
Roll in a cube of chlorpromazine for her, stick an aspen here and there:
give, tragedy, the resemblance of the soul to nature!
A hybrid of archangels with a gold company!
Come on, as the fruit told Michurin, disfigure.

Before, friend, you were powerful.
You came at midnight, waved ksiva,
quoted Racine, was beautiful.
Now your face is a cross between impasse and perspective.
This is how the herd and the soil - the tree - acquire an address.
Your outline looms everywhere - to the right or to the left.
Go ahead, open the barn gate.