Текст песни Ден Назгул - Князь Владимир

Киев накрыла ночь и мгла, глаза лишь стража не смыкает,
В звоницах спят колокола, лишь в тереме огонь пылает.
И побледневшие, как мел, снуют по коридорам слуги, -
Владимир тяжко заболел, и смерть видна в его недуге.
В бреду он мечется, как зверь, монахов гонит прочь, а братьев
Зовёт. Да поздно уж теперь – вот так сбываются проклятья.
В холодной горнице пустой Велеса злобный дух витает.
Хотел бы князь найти покой, но он иначе умирает…

Тяжко ты хвораешь, княже, и рука твоя слаба,
Ты не распознаешь даже и ни кметя, ни раба.
Не судилось обрести тебе обещанный покой –
Хоть полно повсюду стражи, тебе слышен волчий вой.
Пусто, холодно на ложе, только хрип твой: «Боже, боже…»

Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым.

Чудятся белые дроги и монахов скорбный стон,
Вокруг ложа сели боги – что же это, явь иль сон?
Коль от веры ты отрёкся, ты бездомен, словно пёс –
То-то вволю посмеётся иудейский твой Христос!
Корчится твоя душа, только боги не спешат…

Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым.

Ты был в силе, когда властно огнём Новгород крестил,
Именем Христа перуньи рощи светлые рубил,
Храмы клал благочестиво, капища предав огню,
И волхвов мечом булатным ночью резал на корню…
Ты не верил, что накажут – что ж теперь боишься, княже?!

Мутною водой, утренней росой, граем черных птиц и огнём зарниц,
Горьким дымом трав, зеленью дубрав, громом грозных туч, ветром синих круч,
Половодьем рек, голосом калек, шелестом волны, звоном тишины,
Жаром ясных дней, криками детей, дланью палача, отблеском меча,
Захлебнись, завались, задавись, заблудись,
Упади, упади, упади прямо вниз,
И оглохни, крича, и ослепни в очах,
Вечно кругом броди в этом скорбном пути,
Вечно болью живи и погрязни в крови,
Жаждай смерти, страдай, - нет пути тебе в рай,
Пусть не молит твой взгляд – нет пути тебе в ад,
А чтоб жил дух, скорбя, пусть все помнят тебя!

Пусть века бегут рекою под навязанным крестом,
Не смирится дух языгов ни молитвой, ни постом.
А чтоб горше было тленье, пусть тебе, как страшный яд,
Будет посмерти виденье, как Перуна люди чтят!
Бьёт полночь, бьёт!

Бьёт полночь, бъёт – на поляне среди леса
Ждёт князя, ждёт воля вечного Велеса.
Месяц лунною дорожкой татя сглазит чёрной кошкой…
Поутру, покончив с ним, сгинет, яко дым.

Kiev covered the night and the gloom, only the guard’s eyes do not close,
The bells sleep in the belfries, only in the tower the fire burns.
And the servants paled like chalk, scurrying down the corridors,
Vladimir was seriously ill, and death is visible in his ailment.
In delirium, he rushes about like a beast, drives monks away, and brothers
Calling. Yes, it’s too late now - this is how curses come true.
In the cold room of the empty Veles, an evil spirit is in the air.
The prince would like to find peace, but he dies otherwise ...

Sorely you are ill, prince, and your hand is weak,
You don’t even recognize either kmetya or a slave.
It was not destined to find the promised peace for you -
Though full of guards everywhere, you can hear a wolf howl.
It’s empty, cold on the bed, only your wheezing: “God, God ...”

Beats midnight, beats - in a clearing among the forest
Waiting for the prince, waiting for the will of the eternal Veles.
For a month on the lunar path, Tatya will jinx the black cat ...
In the morning, having done away with it, it will disappear like smoke.

Miraculous white horns and monks sorrowful moan,
Around the bed sat the gods - what is it, reality or dream?
If you renounced faith, you are homeless, like a dog -
That’s how much your Jewish Christ will laugh!
Your soul is writhing, only the gods are in no hurry ...

Beats midnight, beats - in a clearing among the forest
Waiting for the prince, waiting for the will of the eternal Veles.
For a month on the lunar path, Tatya will jinx the black cat ...
In the morning, having done away with it, it will disappear like smoke.

You were in power when Novgorod baptized imperiously with fire,
In the name of Christ chopped light groves of perunya,
He laid the temples piously, putting the temples under fire,
And the magi with a damask night he slaughtered on the vine ...
You did not believe that they would be punished - what are you afraid of now, prince ?!

Turbid water, morning dew, a hail of black birds and the fire of lightning,
The bitter smoke of herbs, the greenery of the oak forests, the thunder of formidable clouds, the wind of blue twist,
A flood of rivers, the voice of cripples, the rustle of a wave, the sound of silence,
With the heat of clear days, the cries of children, the executioner's hand, the gleam of a sword,
Choke, heap, choke, get lost,
Fall, fall, fall straight down
And deaf, screaming, and blind in the eyes,
Wander around forever in this mournful way
Live forever with pain and bloodstains
Crave death, suffer - there is no way for you to paradise
Let your glance not pray - there is no way for you to hell,
And so that the spirit lives, grieving, let everyone remember you!

May centuries run the river under an imposed cross
The spirit of the tongues will not be humbled either by prayer or by fasting.
And so that corruption is worse, let you like a terrible poison,
There will be a death vision of how people honor Perun!
Beats midnight, beats!

Beats midnight, beats - in a clearing among the forest
Waiting for the prince, waiting for the will of the eternal Veles.
For a month on the lunar path, Tatya will jinx the black cat ...
In the morning, having done away with it, it will disappear like smoke.