Текст песни Деревянная радуга - Париж

Реактор ещё раз въебёт, если люди не станут людьми. Труп пустит по накатанной слезу за вас, почувствовав на груди массив из бетона и стали. Пытались быть добрыми, но стали проклятыми. Я лично, буду свободен всегда. Даже за ставнями попрошу кольщика мне чайку в полёте нарисовать, пока другие души за этот срок сплетутся, а эти узы это не развязать узел, можно только порвать к хуям как осень рвёт позитивные мысли, сливая в канализацию гнилые листы. Когда-то живые жёлтые и мёртвые белые порванные буквами. Они в слова, а эти рвут хуже чем пули. Пора собрать уже их, в обойму вставить и кафель кровью за жизнь тереть. Не вкину потехи сюда, в темноте разглядев тех, кто в париж когда-то хотел. Здесь евротур по датам пока только в вену на баяне доехал, гася дальше свои цвета кожи под снегом синим. Нерождённые ещё, просите роддом не в этой шире. Озадачит значение просьбы, когда здесь будет грязь и бараки, а тонны мяса в одежде рядами соберёт пропитанная воздухом смерть. Жалеть тех кто с нами - бесмысленно. Я скрою крики сэмплом, а цикличные кики заглушат близкие выстрелы. Близких не слышу, но я даже по ниткам всех вас потом соберу, чтобы жалеть седым о чём-то на братской могиле. Стены за шторами охлаждают пустые квартиры. Вижу синее небо через вдохи только, когда ты дым паришь над асфальтом неназванный.

The reactor dishes once again if people do not become people. The corpse will stop at the rolled tears for you, feeling on the chest an array of concrete and steel. They tried to be kind, but became damned. I personally will always be free. Even behind the shutters, I will ask the rings to draw me a seagull in the flight, while other souls fall within this time, and these bonds do not unleash the knot, you can only break to Hyam as autumn prave positive thoughts, merging the rotten sheets into the sewer. Once alive yellow and dead white twisted letters. They are in words, and these are worse than bullets. It's time to collect them already, insert them into the clip and the tile of blood for life is rubbed. Do not lie here, in the dark there are those who once wanted to Paris. Here, Eurotur by dates so far only in Vienna on the accordion reached, quenching his skin color under the snow blue. Unborn still, ask the hospital not in this wider. Puzzles the value of the request, when there will be dirt and barracks, and tons of meat in clothes rows will gather death impregnated with air. Sorry for those who are enthusiastic. I hide screams with sample, and cyclic kickers will muffle close shots. I don't hear close, but I even on the threads of all of you then collect you to regret the grayiem about something on a fraternal grave. Walls behind the curtains cooled empty apartments. I see a blue sky through the breaths only when you are having fun in the asphalt unnamed.