В начале было слово
и слово было криком,
Потом явилась слава
в миру тысячеликом.
Смерть ошивалась рядом
поклонницей таланта
И пожирала взглядом
тщедушного атланта.
Невыносимой силы
бурлил кипящий кратер,
Но это был красивый,
классический театр.
Поющею утробой
нутро рвалось наружу;
От пота мокрой робой
вкрик выжимая душу.
В ретивости надрыва
под скоморошьи трели
Гнедые вдоль обрыва,
стремглав, вперёд летели.
Всем титрам, всем рутинам
назло ломая плети,
Пел, тигром реактивным,
мотаясь по планете.
Заманчивая участь –
быть баловнем фортуны,
И радуясь и мучась,
вставая на кортуны.
Но средь любви и дружбы,
порой бывает тесно,
и манит голос чуждый
из поднебесной бездны.
Цыганский темперамент
сквозь драйв луженой глотки
Пробившись души ранит,
таранит перепонки
Сомнения теряя
в безжалостном режиме,
Лишь удесятеряя
стремление к вершине …
Когда страна молчала
лишь ботая по фене,
В ней лира забренчала
сявотного Орфея.
Московского Хлопуши
неслось степное пенье,
Одну шестую суши
вогнав в оцепененье.
Дрожа шершавым криком,
живёт и дышит снова
В миру тысячеликом
посеянное слово.
Под удивлённым взглядом
заворожённой смерти
Нестройным звукорядом
кружит в морозном ветре.
23 января 1998 г.
At the beginning was the word
And the word was crying
Then Glory appeared
In the Mira Melikol.
Death was stuck next
fan of talent
And devoured a glance
Vanked Atlanta.
Unbearable power
boiled boiling crater
But it was beautiful,
Classic theater.
Survening morning
cluttered outwardly;
From sweat wet
Writing squeezing soul.
In the taper's telight
Under the rapids Trel
Begging along the cliff,
Straight, I flew forward.
All credits, all rutins
called breaking the screamers,
Sang, tigrome reactive,
Moting on the planet.
Tempting fate -
Balley Fortune
And rejoicing and suffering
Getting on cortun.
But the average of love and friendship,
Sometimes it happens closely
And the voice is alien
from the subway abyss.
Gypsy temperament
Through Drive Luzhny Pot
Through the soul wounds,
Touchpickle
Doubts losing
in ruthless mode
Only rated
The desire for top ...
When the country was silent
Only botting on the scenery,
In her, Lira inhibited
Siavo-Orpheus.
Moscow clapper
Steppe singing
One sixth sushi
Sladden into a snatch.
Trembling rough scream
lives and breathes again
In the world of Milik
Southern Word.
Under an surprised look
Waitable death
Non-stroke sound
Grounds in the frosty wind.
January 23, 1998
