он писал. приходил
осень жгла. ночь в груди
а потом вусмерть пьян
он отрекся от меня.
письма вслух зачитал
и деталями перчил
каялся моим друзьям.
и будто птицы полетели ножи в него
и закачался удивленно стол.
и полагаю догадаться вам не сложно
что там было потом...
и я ни сколько не жалею что обожглась
что нарвалась на подлеца.
не дай бог такого друга мне
а сыну такого отца.
горько мне было петь
осень вверх. не успеть
побродить по листве
и понять сложно мне
как он предал и жил
каялся мои друзьям
и деталями перчил.
и будто птицы полетели ножи в него
и закачался удивленно стол.
и полагаю догадаться вам не сложно
что там было потом...
и я ни сколько не жалею что обожглась
что нарвалась на подлеца.
не дай бог такого друга мне
а сыну такого отца.
***
он писал. приходил
осень жгла. ночь в груди
а потом в усмерть пьян
он отрекся от меня.
и будто птицы полетели ножи в него...
he wrote. came
Autumn burned. night in the chest
and then drunk to death
he disowned me.
read out letters aloud
and peppered with details
repented to my friends.
and as if birds flew knives into it
and the table swayed in surprise.
and I guess you’re not hard to guess
what happened then ...
and I do not regret how much I got burned
that ran into a scoundrel.
God forbid such a friend to me
and the son of such a father.
I was bitter to sing
fall up. do not have time
wander through the foliage
and it's hard for me to understand
how he betrayed and lived
repented to my friends
and peppered with details.
and as if birds flew knives into it
and the table swayed in surprise.
and I guess you’re not hard to guess
what happened then ...
and I do not regret how much I got burned
that ran into a scoundrel.
God forbid such a friend to me
and the son of such a father.
***
he wrote. came
Autumn burned. night in the chest
and then to die drunk
he disowned me.
and as if the birds flew knives into it ...
