Я встретил его на Ashbury-Haight
Он шел вдоль машин, танцуя, смеясь.
В рваном пальто, башмаки на износ,
Волосы сеном, портсигар папирос.
Ему ни к чему ни время, ни ice,
Ему ни к чему стеклянный запас.
Ни марафет, ни кухнар, ни чабрец -
С ним заодно Благодарный Мертвец.
В Нью-Йорке чужой, в Москве только гость:
Он мчится в LA, он слоновая кость.
Он зубы акулы, он ус от кита,
Ему до звезды вся твоя прямота.
Он житель Вселенной, в бумажнике pass
Припудренный нос, он изысканней нас,
Несет он свободу, несет плод любви,
Но в ночь полнолунья его не зови.
Ему ни к чему ни время, ни ice,
Ему ни к чему стеклянный запас,
Ни марафет, ни кухнар, ни чабрец -
С ним заодно Благодарный Мертвец
Я покинул его на Ashbury-Haight,
Он так и не знал, чем порадовать нас.
Прошло столько лет, так и с миром его,
Его поколенье, его Божество.
Нам ни к чему ни время, ни ice.
Нам ни к чему стеклянный запас.
Ни марафет, ни кухнар, ни чабрец -
С нами всегда Благодарный Мертвец.
I met him at Ashbury-Haight
He walked along the cars, dancing, laughing.
In a torn coat, shoes for wear,
Hair with hay, cigarette case of cigarettes.
He doesn't need time or ice,
He doesn't need a glass supply.
Neither marafet, nor cook, nor thyme -
With him at the same time the Grateful Dead.
A stranger in New York, only a guest in Moscow:
He's racing to LA, he's ivory
He's shark teeth, he's a whale whisker
He cares about all your directness.
He's a resident of the universe, in the wallet pass
Powdered nose, it's more refined than us
He bears freedom, bears the fruit of love,
But do not call him on the full moon night.
He doesn't need time or ice,
He doesn't need a glass supply
Neither marafet, nor cook, nor thyme -
With him at the same time the Grateful Dead
I left him for Ashbury-Haight,
He never knew how to please us.
So many years have passed, so with his world,
His generation, his Deity.
We don't need time or ice.
We don't need a glass supply.
Neither marafet, nor cook, nor thyme -
The Grateful Dead is always with us.
