вены помнят выброс эндорфинов,
этот манящий прилив силы.
безмятежность и грустные песни.
эмоций поток были бы вместе.
многогранное счастье, безграничное время.
впивался в поручни, после спивался в подъездах.
эта надежда на то, что все наладиться.
но я по прежнему пьян,
по прежнему скучный,
по прежнему нахуй никому не нужный,
убиваю себя очередной затяжкой едкого дыма
в стенах не знакомой квартиры.
отправили за водкой, позабыв, что я могу принести только страдания.
протягиваю руки к серым зданиям,
в которых ты потерялась.
тратить минуты абсурдно в самокопании,
жертвуя всем что есть,
чтобы это исчезло.
мои холодные руки, согрей их скорее,
подождем, скоро станет теплее.
и укутавшись пледом не вспомним где мы,
не вспомним никогда кто мы.
в объятья навечно закован.
в центре этого города
мы погибли.
оправдывайся, продолжай искать эпитеты,
наклеивай смыслы пока не сойдешь с ума.
а я перестану читать эпиграфы,
к этим до боли знакомым словам.
Vienna remember the emission of endorphins,
This malicious tide of strength.
Serenty and sad songs.
Emotions flow would be together.
Multifaceted happiness, limitless time.
He dug in the handrails, after spawned in the entrances.
This hope is that everyone gets better.
But I'm still drunk,
still boring
Still fucking nobody necessary
I kill myself another tightening of caustic smoke
In the walls are not familiar with the apartment.
We sent for vodka, forgetting that I can only bring suffering.
I stretch your hands to gray buildings,
In which you are lost.
spend moments absurd in self-digging,
sacrificing everything that is
To disappear.
My cold hands will shoot them rather
Let's wait, will soon be warmer.
and looked at the plaid not remember where we are
We never remember who we are.
In the arms forever shaped.
In the center of this city
We died.
justifying, keep looking for epithets,
Stick the meaning until you crawl.
And I will stop reading the epigraphs,
To these pain acquaintances.
