Текст песни W.H. Auden - In Memory Of W.B. Yeats

He disappeared in the dead of winter:
The brooks were frozen, the airports almost deserted,
And snow disfigured the public statues;
The mercury sank in the mouth of the dying day.
What instruments we have agree
The day of his death was a dark cold day.

Far from his illness
The wolves ran on through the evergreen forests,
The peasant river was untempted by the fashionable quays;
By mourning tongues
The death of the poet was kept from his poems.

But for him it was his last afternoon as himself,
An afternoon of nurses and rumours;
The provinces of his body revolted,
The squares of his mind were empty,
Silence invaded the suburbs,
The current of his feeling failed; he became his admirers.

Now he is scattered among a hundred cities
And wholly given over to unfamiliar affections,
To find his happiness in another kind of wood
And be punished under a foreign code of conscience.
The words of a dead man
Are modified in the guts of the living.

But in the importance and noise of to-morrow
When the brokers are roaring like beasts on the floor of the
Bourse,
And the poor have the sufferings to which they are fairly
accustomed,
And each in the cell of himself is almost convinced of his
freedom,
A few thousand will think of this day
As one thinks of a day when one did something slightly unusual.

What instruments we have agree
The day of his death was a dark cold day.



II

You were silly like us; your gift survived it all:
The parish of rich women, physical decay,
Yourself. Mad Ireland hurt you into poetry.
Now Ireland has her madness and her weather still,
For poetry makes nothing happen: it survives
In the valley of its making where executives
Would never want to tamper, flows on south
From ranches of isolation and the busy griefs,
Raw towns that we believe and die in; it survives,
A way of happening, a mouth.

III

Earth, receive an honoured guest:
William Yeats is laid to rest.
Let the Irish vessel lie
Emptied of its poetry.

In the nightmare of the dark
All the dogs of Europe bark,
And the living nations wait,
Each sequestered in its hate;

Intellectual disgrace
Stares from every human face,
And the seas of pity lie
Locked and frozen in each eye.

Follow, poet, follow right
To the bottom of the night,
With your unconstraining voice
Still persuade us to rejoice;

With the farming of a verse
Make a vineyard of the curse,
Sing of human unsuccess
In a rapture of distress;

In the deserts of the heart
Let the healing fountain start,
In the prison of his days
Teach the free man how to praise.

Он исчез в погибших зимы:
Брукс были заморожены, аэропорты почти пустынные,
И снег изуродовал публичные статуи;
Меркурий опустился во рту умирающего дня.
Какие документы мы согласны
День его смерти был темным холодным днем.

Далеко от его болезни
Волки побежали через вечнозеленые леса,
Река крестьян была освобождена модными набесами;
Траурные языки
Смерть поэта хранилась из его стихов.

Но для него это был его последний день, как сам,
Днем медсестер и слухов;
Провинции его тела восстали,
Квадраты его разума были пустыми,
Тишина вторглась в пригороду,
Ток его чувства потерпел неудачу; Он стал его поклонниками.

Теперь он разбросан среди сотен городов
И полностью отдано незнакомым привязанным,
Найти свое счастье в другом виде дерева
И быть наказаны под иностранным кодексом совести.
Слова мертвого человека
Изменены в кишку жизни.

Но у важности и шума до завтра
Когда брокеры ревут, как звери на полу
Борс,
И бедные имеют страдания, к которым они справедливо
привыкнул,
И каждый в клетке сам почти убежден в его
Свобода,
Несколько тысяч подумают об этом дне
Как думает один день, когда человек сделал что-то немного необычное.

Какие документы мы согласны
День его смерти был темным холодным днем.



II

Вы были глупыми, как мы; Ваш дар пережил все это все:
Приход богатых женщин, физический распад,
Сами. Безумный Ирландия навредил вас в поэзию.
Сейчас Ирландия имеет свое безумие и ее погода еще,
Для поэзии ничего не происходит: это выживает
В долине ее приготовления, где руководители
Никогда не хотел бы вмешаться, течет на юг
От ранчо изоляции и оживленных горе,
Сырые города, которые мы верим и умираем; Выживает,
Способ происходить, рот.

III.

Земля, получите заслуженный гость:
Уильям Гоатс положил на отдых.
Пусть ирландский сосуд лежит
Опустошены от своей поэзии.

В кошмаре темноты
Все собаки Европы кора,
И живые нации ждут,
Каждый секвестрирован в его ненависти;

Интеллектуальное позор
Смотрит от каждого человека,
И моря жалости лежат
Заблокирован и заморожен в каждом глазу.

Следуйте, поэт, следуйте прямо
До нижней части ночи,
С вашим неограниченным голосом
Все еще убеждают нас радоваться;

С сельским хозяйством стиха
Сделать виноградник проклятия,
Петь человеческого неудачного
В восторге от бедствия;

В пустынях сердца
Пусть старт исцеления фонтана,
В тюрьме его дни
Учите свободного человека, как похвалы.