Текст песни www.litteratureaudio.com - Voyage Au Centre De La Terre chapitre 2

Ce cabinet était un véritable musée. Tous les échantillons du règne minéral s’y trouvaient étiquetés avec l’ordre le plus parfait, suivant les trois grandes divisions des minéraux inflammables, métalliques et lithoïdes.

Comme je les connaissais, ces bibelots de la science minéralogique! Que de fois, au lieu de muser avec des garçons de mon âge, je m’étais plu à épousseter ces graphites, ces anthracites, ces houilles, ces lignites, ces tourbes! Et les bitumes, les résines, les sels organiques qu’il fallait préserver du moindre atome de poussière! Et ces métaux, depuis le fer jusqu’à l’or, dont la valeur relative disparaissait devant l’égalité absolue des spécimens scientifiques! Et toutes ces pierres qui eussent suffi à reconstruire la maison de Königstrasse, même avec une belle chambre de plus, dont je me serais si bien arrangé!

Mais, en entrant dans le cabinet, je ne songeais guère à ces merveilles. Mon oncle seul occupait ma pensée. Il était enfoui dans son large fauteuil garni de velours d’Utrecht, et tenait entre les mains un livre qu’il considérait avec la plus profonde admiration.

«Quel livre! quel livre!» s’écriait-il.

Cette exclamation me rappela que le professeur Lidenbrock était aussi bibliomane à ses moments perdus; mais un bouquin n’avait de prix à ses yeux qu’à la condition d’être introuvable, ou tout au moins illisible.

«Eh bien! me dit-il, tu ne vois donc pas? Mais c’est un trésor inestimable que j’ai rencontré ce matin en furetant dans la boutique du juif Hevelius.

– Magnifique!» répondis-je avec un enthousiasme de commande.

En effet, à quoi bon ce fracas pour un vieil in-quarto dont le dos et les plats semblaient faits d’un veau grossier, un bouquin jaunâtre auquel pendait un signet décoloré?

Cependant les interjections admiratives du professeur ne discontinuaient pas.

«Vois, disait-il, en se faisant à lui-même demandes et réponses; est-ce assez beau? Oui, c’est admirable! Et quelle reliure! Ce livre s’ouvre-t-il facilement? Oui, car il reste ouvert à n’importe quelle page! Mais se ferme-t-il bien? Oui, car la couverture et les feuilles forment un tout bien uni, sans se séparer ni bâiller en aucun endroit. Et ce dos qui n’offre pas une seule brisure après sept cents ans d’existence! Ah! voilà une reliure dont Bozerian, Closs ou Purgold eussent été fiers!»

En parlant ainsi, mon oncle ouvrait et fermait successivement le vieux bouquin, Je ne pouvais faire moins que de l’interroger sur son contenu, bien que cela ne m’intéressât aucunement.

«Et quel est donc le titre de ce merveilleux volume? demandai-je avec un empressement trop enthousiaste pour n’être pas feint.

– Cet ouvrage! répondit mon oncle en s’animant, c’est l’Heims-Kringla de Snorre Turleson, le fameux auteur islandais du XIIe siècle! C’est la Chronique des princes norvégiens qui régnèrent en Islande!

– Vraiment! m’écriai-je de mon mieux, et, sans doute, c’est une traduction en langue allemande?

– Bon! riposta vivement le professeur, une traduction! Et qu’en ferais-je de ta traduction! Qui se soucie de ta traduction? Ceci est l’ouvrage original en langue islandaise, ce magnifique idiome, riche et simple à la fois, qui autorise les combinaisons grammaticales les plus variées et de nombreuses modifications de mots!

– Comme l’allemand, insinuai-je avec assez de bonheur.

– Oui, répondit mon oncle en haussant les épaules, sans compter que la langue islandaise admet les trois genres comme le grec et décline les noms propres comme le latin!

– Ah! fis-je un peu ébranlé dans mon indi

Этот кабинет был настоящим музеем. Все образцы из минерального царства были помечены там в наиболее совершенном порядке, следуя трем основным разделам легковоспламеняющихся, металлических и литоидных минералов.

Как я их знал, эти безделушки минералогической науки! Сколько раз, вместо того чтобы размышлять с мальчиками моего возраста, мне нравилось чистить эти графиты, эти антрациты, эти угли, эти лигниты, эти торфы! И битумов, смол, органических солей, которые должны были быть сохранены от малейшего атома пыли! И эти металлы, от железа до золота, относительная ценность которых исчезла до абсолютного равенства научных образцов! И всех тех камней, которых было бы достаточно, чтобы перестроить дом на Кенигштрассе, даже с еще одной красивой спальней, что я бы так хорошо сделал!

Но когда я вошел в кабинет, я почти не думал об этих чудесах. Мой дядя один занимал мой разум. Он был похоронен в своем большом кресле, обитом в утрехтском бархате, и держал в руках книгу, на которую он смотрел с величайшим восхищением.

"Какая книга! какая книга! он плакал.

Это восклицание напомнило мне, что профессор Лиденброк в свое свободное время тоже был библиоманом; но книга была для него бесценна только при условии, что она не найдена или, по крайней мере, неразборчива.

«Ну! он сказал мне, ты не видишь? Но это бесценное сокровище, с которым я столкнулся сегодня утром, просматривая магазин еврея Гевелия.

- Великолепно! Я ответил с командным энтузиазмом.

В самом деле, что хорошего в этом крушении для старого квартала, спина и посуда которого, казалось, сделаны из грубого теленка, желтоватой книги, на которой висела обесцвеченная закладка?

Однако восхищенные междометия профессора не прекратились.

«Видите», сказал он, делая себе запросы и ответы; это достаточно красиво? Да, это замечательно! И что за связка! Легко ли открыть эту книгу? Да, потому что он остается открытым на любой странице! Но закрывается ли он правильно? Да, потому что обложка и листы образуют хорошо сплоченное целое, не отделяясь и не зевая в любом месте. И эта спина, которая не предлагает ни одного перерыва после семисот лет существования! Ах! вот связывание, которым бы гордились Бозерян, Клосс или Пурголд! »

Говоря таким образом, мой дядя последовательно открывал и закрывал старую книгу, я не мог не спросить его о ее содержании, хотя это меня совершенно не интересовало.

И как называется этот замечательный том? Я спросил, слишком нетерпеливо стремясь не притворяться.

- это работа! ответил мой дядя, оживляя себя: «Хеймс-Крингла от Снорре Турлесона, известного исландского автора 12-го века! Это летопись норвежских князей, царствовавших в Исландии!

- Действительно! Я плакал как мог, и, возможно, это немецкий перевод?

- хорошо! ответил профессор, перевод! А как насчет вашего перевода! Кого волнует ваш перевод? Это оригинальная работа на исландском языке, эта великолепная идиома, богатая и простая в то же время, которая допускает самые разнообразные грамматические комбинации и множество модификаций слов!

- Как и немец, я достаточно счастливо намекнул.

- Да, ответил мой дядя, пожав плечами, не говоря уже о том, что исландский язык принимает три жанра, например греческий, и отказывается от собственных имен, таких как латынь!

- Ах! я немного встряхнул инди