Он сперва рисовал
Упоенно и жирно
Кистью разил
Ткань дрянного холста
И на старом холсте
Всё визжало
Страшным криком свои
Раздирая уста
А потом он плясал
Непристойно и дико
Сокрушая палитры
Руками-плетьми
Он себя наказал
Нарисованным криком
И плевал киноварью
На холст и на мир
А потом он заплакал
Безвольно и тихо
Слезы капали в руки
На краске шипя
Он себя не нашел
В исковерканном крике
И нигде на холсте
Не нашел он себя
He first painted
Joined and fat
Brush Ryat
Fabric of trashy canvas
And on the old canvas
All imagined
Scary screaming
Running mouth
And then he danced
Obscene and wild
Crushing palette
Hands-drops
He punished himself
Drawn cry
And chalked kinovaria
On canvas and on the world
And then he cried
France and quiet
Tears dripped into hand
On the paint spike
He did not find himself
In a terrible cry
And nowhere on canvas
He did not find himself