Я забросил удило в бездонную лужу мазута и битых бутылок
Дабы вытянуть что-то такое, о чём мне вдруг станет не стыдно сказать
Ожидание сводит с ума, как отец осуждающе бьёт под затылок
И я, замечтавшись, качусь к луже кубарем,
чтобы сотней осколков совесть распять
Безголосые чайки в моих больных снах резонируют всплеск тишины
И лодки прогнили пол века назад, утопив свои планы в иссохнувших реках
Мечтая о чувстве тепла человека, разбиться, упав с высоты
Задыхаясь от пыли в груди, что наполняет моё бесполезное эго
Обои ободраны мокрым разводом, лишив наркомана ногтей
Сияние севера выжжет глаза, закатив какофонию в бешеных герцах
Портовые краны стонать перестанут, убив мой источник идей
А Мурманск останется биться в груди, заливая страдания в грязное сердце
I scored life in the bottomless puddle of fuel oil and broken bottles
In order to pull out something like that, what will happen to me suddenly say
Waiting drives you crazy like a father condemningly beats under the back
And I, notice, rolling to the pool Kubarem,
so that hundreds of fragments conscience
Sharply seagulls in my sick dreams resonate silence splash
And boats rotted the floor of the century ago, drowned their plans in the wounded rivers
Dreaming about the feeling of the heat of man, crash, falling from the height
Touching from dust in the chest, which fills my useless ego
Wallpapers are rimmed with a wet divorce, having deprived the drug addict nail
The radiance of the North burns out the eyes, driving a caitorium in mad hertz
The port cranes moan will stop, killing my source of ideas
And Murmansk will fight in the chest, pouring suffering in a dirty heart
