темные улицы,прокуренные крики,
вдоль них можно пройти безликим
или остаться в рутине быдла,
но мне было б перед мамой стыдно.
сына как ты там,справляешься один,
нормально,но лучше бы я не уходил,
был кретин,и остаюсь таким же,
а с виду такой воспитанный парнишка.
нишу бы занять,в запутанных ячейках,
неопределенность с тех пор когда я был мелким.
золотая молодежь или просто отбросы,
дорогу поменять никогда не поздно,
но эта борзость и этот максимализм,
поперек горла,ломает нахуй жизнь.
бросить тросы,чтобы потом не падать низко,
за поворотом рай,но ты в зоне риска
по пальцу бармен налей нам виски,
а помнишь ту осень,и те желтые листья.
и те желтые листья лежали так близко
темные улицы,прокуренные крики,
вдоль них можно пройти безликим
или остаться в рутине быдла,
но мне было б перед мамой стыдно.
темные улицы,прокуренные крики,
вдоль них можно пройти безликим
или остаться в рутине быдла,
но мне было б перед мамой стыдно.
dark streets, smoky screams,
you can walk faceless along them
or stay in the routine of cattle,
but I would be ashamed in front of my mother.
son how are you doing it alone
ok, but I wish I hadn’t left,
was a nerd, and stay the same
and in appearance such a well-mannered boy.
a niche to occupy, in intricate cells,
uncertainty since when I was shallow.
golden youth or just scum,
it's never too late to change the way
but this greyhound and this maximalism,
across the throat, breaks fuck life.
drop the cables so you don’t fall low,
round the corner paradise but you're at risk
On the finger, the bartender pour us whiskey
but remember that autumn, and those yellow leaves.
and those yellow leaves lay so close
dark streets, smoky screams,
you can walk faceless along them
or stay in the routine of cattle,
but I would be ashamed in front of my mother.
dark streets, smoky screams,
you can walk faceless along them
or stay in the routine of cattle,
but I would be ashamed in front of my mother.
