Тьма поглотила все.
Не видно как не смотри.
Уверенно, дерзко вели за собой
слепые поводыри.
Тьма била прямо в лоб,
ветвями хлестала нас.
Кто-то шипел слова
лишившись последних глаз.
Шагали куда-то. Зачем?
Скрежетом, лязгом прополз трамвай.
Сквозь окна смотрели души,
показывали билеты в рай.
Без остановок. Только вперед.
Среди черноты, будто на месте.
Лишь изредка смазывал гной фонарей
слова онемевшей песни.
Шли. Сопели. Кто-то икал.
Помнили мертвые и обсуждали.
А кто-то тихо шептал про любовь.
Перебивать не стали.
Крикнул. Выкинул вместе с рукой
насаженный на нее указательный палец.
По небу разрез. Словно кто-то вспорол.
Горящие слезы. Небо-страдалец.
И в эту светоточащую дыру влетели
багряных рассветов суки-ракеты,
сожгли нас дотла. Мы жить не успели...
Успеют ли наши дети?
Darkness absorbed everything.
Not visible how not to see.
Confidently, boldly
Blind guide.
Darkness Bilas right in the forehead,
Branches whipped us.
Someone hipel words
Having lost the last eye.
Shagali somewhere. What for?
Crushing, clanging a tram crack.
The souls looked through the windows,
Show tickets to heaven.
Without stops. Only forward.
Among black, as if on the spot.
Only occasionally lubricated pus lanterns
words of numb songs.
Walked. Snorkels. Someone Ikal.
Remembered the dead and discussed.
And someone whispered quietly about love.
I did not interrupt.
Shouted. Thrown out with his hand
The index finger planned on it.
In the sky cut. Like someone spells.
Last minute tears. Sky-sufferer.
And in this secrect hole flew
bugger dawns bitch-rocket,
burned us down. We did not have time to live ...
Do our children manage?
