Второе Рождество на берегу
незамерзающего Понта.
Звезда Царей над изгородью порта.
И не могу сказать, что не могу
жить без тебя - поскольку я живу.
Как видно из бумаги. Существую;
глотаю пиво, пачкаю листву и
топчу траву.
Теперь в кофейне, из которой мы,
как и пристало временно счастливым,
беззвучным были выброшены взрывом
в грядущее, под натиском зимы
бежав на Юг, я пальцами черчу
твое лицо на мраморе для бедных;
поодаль нимфы прыгают, на бедрах
задрав парчу.
Что, боги, - если бурое пятно
в окне символизирует вас, боги, -
стремились вы нам высказать в итоге?
Грядущее настало, и оно
переносимо; падает предмет,
скрипач выходит, музыка не длится,
и море все морщинистей, и лица.
А ветра нет.
Когда-нибудь оно, а не - увы -
мы, захлестнет решетку променада
и двинется под возгласы "не надо",
вздымая гребни выше головы,
туда, где ты пила свое вино,
спала в саду, просушивала блузку,
- круша столы, грядущему моллюску
готовя дно.
Second Christmas on the beach
non-freezing Pontus.
Star of the Kings over the hedge of the port.
And I can’t say that I can’t
live without you - because I live.
As seen from the paper. I exist;
swallow beer, stain leaves and
stomping grass.
Now in the coffee shop from which we,
as it should temporarily happy,
soundless were ejected by an explosion
in the future, under the onslaught of winter
running south, I draw my fingers
your face on marble for the poor;
at a distance nymphs jump on hips
pulling up brocade.
What, gods, if a brown spot
in the window symbolizes you, gods, -
did you try to express us in the end?
The coming has come and it is
tolerably; an object falls
the violinist comes out, the music does not last,
and the sea is all wrinkled, and faces.
But there is no wind.
Someday it is, and not - alas -
we will sweep the promenade grate
and moves to the exclamations of "no need",
lifting the ridges above the head
where you drank your wine
slept in the garden, dried the blouse,
- crushing tables, the upcoming clam
preparing the bottom.
