Вспыхнет свет, разорвётся сон,
Гулко стукнет облако,
Дождь пройдёт,
Муравей на ромашке ладит колокол,
Дон - первый звук сорвался паря,
Дон - а второй - как день сентября,
Дон - третий, словно ветер за моря,
Ласковый - ласковый...
Закрываются ставни,
Сказка уходит в свободнй полёт,
Осторожно выходит из норы
Тот, кто в норах живёт.
Тёмно-синю ночь,
Вековечный эскиз
Пишет запахом листьев, которым пора
Ринуться вниз.
И вновь раскрываются,
Разрастаются жилы корней,
И летят семена, как и другие
Гонцы добрых вестей.
Там раскрывается кувшинка огня,
Там пчёлы тайну меда хранят,
Там будет всё как было, ведь меня
Больше нет, больше нет.
И поэтому всё, что придумано кем-то,
Оно уже есть,
Есть большая луна и таких лун
Уже сорок шесть.
И придуманный мною
Заливистый смех,
Не дождавшись меня, опавшим листом,
Ринется вверх.
Light breaks up, sleep will break
Gulko knocks the cloud,
Rain will pass
Ants on the chamomile gets the bell
Don - the first sound was broken by a grain,
Don - and the second - like day of September,
Don - the third, like the wind for the sea,
Affectionate - gentle ...
Close shutters,
The fairy tale goes into the free flight,
Carefully comes out of the hole
He who lives in Norah.
Dark blue night
Emergency sketch
Writes the smell of leaves who is time
Rush down.
And reveal again
Core roots grow,
And fly seeds, like others
The messengers of good news.
There reveals a water lily of fire,
There bees the mystery of honey stored
There will be everything as it was, because me
No more, no more.
And so everything that is invented by someone
It is already there,
There is a large moon and such moons
Already forty-six.
And invented by me
Snapped laughter
Without waiting for me to falter,
Ringed up.
