В листве березовой, осиновой
В листве березовой, осиновой,
в конце аллеи у мостка,
вдруг падал свет от платья синего,
от василькового венка.
Твой образ легкий и блистающий
как на ладони я держу
и бабочкой неулетающей
благоговейно дорожу.
И много лет прошло, и счастливо
я прожил без тебя, а все ж
порой я думаю опасливо:
жива ли ты и где живешь.
Но если встретиться нежданная
судьба заставила бы нас,
меня бы, как уродство странное,
твой образ нынешний потряс.
Обиды нет неизъяснимее:
ты чуждой жизнью обросла.
Ни платья синего, ни имени
ты для меня не сберегла.
И все давным-давно просрочено,
и я молюсь, и ты молись,
чтоб на утоптанной обочине
мы в тусклый вечер не сошлись.
In the foliage of birch, aspen
In the foliage of birch, Osinova,
At the end of the Alley at the Mostka,
Suddenly the light fell from the blue dresses,
from cornflower wreath.
Your image is light and shine
how do I hold on the palm
And the butterfly is unrelated
reverently.
And many years have passed, and happily
I lived without you, and all
Sometimes I think in danger:
Are you alive and where you live.
But if you meet an unexpected
Fate would force us
I would like the ugliness strange
Your image is shocked.
Resently no inevit:
You have chosen my life alien.
Nor blue or name
You did not save for me.
And all the long time is expired,
And I pray, and you pray
so that on the drowning road
We did not come together in a dull evening.
