Я стою, смотрю в стылый зимний мрак,
Освещает ночь ладожский маяк,
Хоть и нет в душе для тоски причин,
Чудятся порой всполохи в ночи.
Мысли ворошит будто бы в бреду
Караван машин на весеннем льду,
Среди них есть ты – изможденный весь,
Вышедший опять в свой блокадный рейс.
Курс на Ленинград через тонкий лёд
И нельзя назад – можно лишь вперед,
Можно лишь уйти к Богу босиком,
Если по пути трассером в стекло.
Взрывы тут и там, дыбом лёд встаёт,
Караван машин набирает ход,
Ты собою рвёшь вражье кольцо,
Скалит смерть в окно тощее лицо.
Мечется в груди метронома стук,
Город ждет муки, одурев от мук,
Может, в этот миг где-то у станка
Выронила ключ детская рука.
Вспышка за стеклом – мессер с неба бьёт,
Вот передний встал и пошёл под лёд,
Котелки звенят сотней бубенцов,
Справа полынья вплоть до Зеленцов.
Сколько вас таких, тех, кто уходил,
Так и не узнав, кто же победил.
Под сомнений вихрь просто жал на газ –
Это ты моих сохранил и спас!
Не прорваться мне через снежный бред,
Разделяют нас семь десятков лет,
Лишь хочу, что знал ты в своём раю:
Я из-за тебя здесь сейчас стою.
I stand, stare into the frozen winter darkness
The night lights the Ladoga lighthouse
Though there’s no reason for longing in my soul,
Sometimes flashes in the night are strange.
Thoughts stirring up as if delirious
A caravan of cars on spring ice,
Among them is you - exhausted all,
Left again on his blockade flight.
Heading to Leningrad through thin ice
And you can’t back, you can only forward,
You can only go barefoot to God,
If along the way the tracer in the glass.
Explosions here and there, the ice rises on end,
A caravan of cars is gaining momentum
You tear the enemy ring by yourself
Death skinned out the window a skinny face.
A knocking in the chest of the metronome
The city is waiting for flour, stupefied by torment,
Maybe at that moment somewhere near the machine
The key was dropped by a children's hand.
A flash behind the glass - Messer hits from the sky,
So the front got up and went under the ice,
The bowlers ring with a hundred bells,
Wormwood to the right up to Zelentsov.
How many of you are those who left
And without knowing who won.
In doubt, the whirlwind simply stinged at the gas -
You saved and saved mine!
Do not break through my snow ravings
We’ve been separated for seven decades,
I just want what you knew in your paradise:
I'm standing here because of you.
