Это слово трепещет на кончиках моих губ
И никак не сорвется, кажется.
И ведь дело не в том, что не дорог или не люб,
Не поется с тобой и не пляшется.
Ты настолько мне близок, интимен и так сугуб,
Что с тобой уже не "завяжется".
Это, истинно, мука - смотреть на тебя с утра
И родного, и полуспящего,
И молчать. Ты прости мне молчание: я мудра.
Это ради нашего настоящего...
Вот когда мы ругаемся - слов выдаю нагора,
Да таких, что дробятся хрящики.
Это то, что внутри, и порой не дает заснуть -
Страх, нутро испещривший язвами.
У меня столько слов, что от них распирает грудь,
Но язык, узелком завязанный,
Все находит дорожки, извилистый тонкий путь -
Он ведет окольными фразами.
Только ты тишину не приравнивай к пустоте,
Даже если молчание гложет.
Не вини мою слабость: спеша, говорила не тем...
Ты другой, не "как все", не "тоже".
Признавайся мне первым... Особенно в темноте.
Я отвечу тебе попозже.
This word trembles at the tip of my lips
And in no way goes wrong, it seems.
And it's not that no roads or Telegram,
Do not sing with you and does not dance.
You're so close to me, intimate and so purely,
What you do not & quot; start up & quot ;.
This, verily, flour - to look at you in the morning
And the mother, and half-asleep,
And silent. Forgive my silence: I'm wise.
It is for the sake of our present ...
That's when we swear - words of the outstanding Highlands,
Yes, such that the fraction hryaschiki.
It's what's inside, and sometimes does not sleep -
The fear inside is dotted with sores.
I have so many words that are bursting from the chest,
But language, knot tied,
All finds tracks, tortuous subtle way -
He leads the roundabout phrases.
Only you silence does not amount to a vacuum,
Even if the silence is eating.
Do not blame my weakness: slowly, I did not say that ...
You're different, are not & quot; all & quot ;, not & quot; same & quot ;.
Confess to me first ... Especially in the dark.
I'll tell you later.
