Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером
Подышать свежим воздухом, веющим с океана.
Закат догорал в партере китайским веером,
И туча клубилась, как крышка концертного фортепьяно.
Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
Рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
Развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
И, судя по письмам, чудовищно поглупела.
Теперь тебя видят в церквях в провинции и в метрополии
На панихидах по общим друзьям, идущих теперь сплошною
Чередой; и я рад, что на свете есть расстоянья более
Немыслимые, чем между тобой и мною.
Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем
Ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил,
Но забыть одну жизнь - человеку нужна, как минимум,
Ещё одна жизнь. И я эту долю прожил.
Повезло и тебе: где еще, кроме разве что фотографии,
Ты пребудешь всегда без морщин, молода, весела, глумлива?
Ибо время, столкнувшись с памятью, узнаёт о своем бесправии.
Я курю в темноте и вдыхаю гнильё отлива.
Honey, I left the house late tonight
Get some fresh air blowing from the ocean.
The sunset was burning down in the stalls with a Chinese fan,
And the cloud swirled like a concert piano cover.
A quarter of a century ago, you were addicted to Lula and dates,
I drew with ink in a notebook, sang a little,
Have fun with me; but then got along with a chemical engineer
And, judging by the letters, she became monstrously stupid.
Now you are seen in churches in the provinces and in the metropolis
At the funeral services for mutual friends, now going solid
In succession; and I am glad that there are more distances in the world
Unthinkable than between you and me.
Don't misunderstand me. With your voice, body, name
Nothing is connected anymore; nobody destroyed them,
But to forget one life - a person needs at least
One more life. And I have lived this share.
Lucky you too: where else, except perhaps the photographs,
Will you always be without wrinkles, young, cheerful, mocking?
For time, faced with memory, learns about its lack of rights.
I smoke in the dark and breathe in the rotten tide.
