Фонтан
Из пасти льва
струя не журчит и не слышно рыка.
Гиацинты цветут. Ни свистка, ни крика,
никаких голосов. Неподвижна листва.
И чужда обстановка сия для столь грозного лика,
и нова.
Пересохли уста,
и гортань проржавела: металл не вечен.
Просто кем-нибудь наглухо кран заверчен,
хоронящийся в кущах, в конце хвоста,
и крапива опутала вентиль. Спускается вечер;
из куста
сонм теней
выбегает к фонтану, как львы из чащи.
Окружают сородича, спящего в центре чаши,
перепрыгнув барьер, начинают носиться в ней,
лижут морду и лапы вождя своего. И, чем чаще,
тем темней
грозный облик. И вот
наконец он сливается с ними и резко
оживает и прыгает вниз. И все общество резво
убегает во тьму. Небосвод
прячет звезды за тучу, и мыслящий трезво
назовет
похищенье вождя --
так как первые капли блестят на скамейке --
назовет похищенье вождя приближеньем дождя.
Дождь спускает на землю косые линейки,
строя в воздухе сеть или клетку для львиной семейки
без узла и гвоздя.
Теплый
дождь
моросит.
Как и льву, им гортань
не остудишь.
Ты не будешь любим и забыт не будешь.
И тебя в поздний час из земли воскресит,
если чудищем был ты, компания чудищ.
Разгласит
твой побег
дождь и снег.
И, не склонный к простуде,
все равно ты вернешься в сей мир на ночлег.
Ибо нет одиночества больше, чем память о чуде.
Так в тюрьму возвращаются в ней побывавшие люди
и голубки -- в ковчег.
1967
The fountain
From the mouth of a lion
the jet does not murmur and no roar is heard.
Hyacinths are blooming. No whistle, no scream
no votes. Fixed foliage.
And this setting is alien to such a formidable face,
and new.
The mouth is dry
and the larynx rusted: metal is not eternal.
Just someone tightly shut the crane,
buried in shrubs, at the end of the tail,
and nettle entangled the valve. The evening is coming down;
from the bush
host of shadows
runs to the fountain, like lions from a thicket.
Surround a relative sleeping in the center of the bowl,
having jumped over the barrier, they start to rush in it,
lick the muzzle and paws of his leader. And the more often
darker
formidable appearance. And so
finally he merges with them and sharply
comes to life and jumps down. And the whole society is playfully
escapes into the darkness. Firmament
hiding stars behind a cloud, and thinking soberly
will call
leader abduction -
as the first drops shine on the bench -
will call the abduction of the leader approximation of rain.
Rain brings down slanting rulers to the ground,
building in the air a network or a cage for the lion family
without knot and nail.
Warm
rain
drizzles.
Like a lion, they have a larynx
you will not cool.
You will not be loved and you will not be forgotten.
And you will be raised from the earth in the late hour,
if the monster was you, the company of monsters.
Divulge
your escape
rain and snow.
And not prone to colds
anyway, you will return to this world for the night.
For there is no loneliness more than the memory of a miracle.
So people who returned to prison return to it
and the doves into the ark.
1967
