Текст песни Иосиф Бродский - Потому что душа существует в теле

Мы хотим играть на лугу в пятнашки,
не ходить в пальто, а в одной рубашке.
Если вдруг на дворе будет дождь и слякоть,
мы, готовя уроки, хотим не плакать.

Мы учебник прочтем, вопреки заглавью.
То, что нам приснится, и станет явью.
Мы полюбим всех, и в ответ — они нас.
Это самое лучшее: плюс на минус.

Мы в супруги возьмем себе дев с глазами
дикой лани; а если мы девы сами,
то мы юношей стройных возьмем в супруги,и не будем чаять души в друг друге.

Потому что у куклы лицо в улыбке,
мы, смеясь, свои совершим ошибки.
И тогда живущие на покое
мудрецы нам скажут, что жизнь такое.

Мы не пьем вина где-нибудь в таверне.
Мы не ладим себя в женихи царевне.
Мы в густые щи не макаем лапоть.
Нам смеяться стыдно и скучно плакать.

Мы дугу не гнем пополам с медведем.
Мы на сером волке вперед не едем,
и ему не стать, уколовшись шприцем
или оземь грянувшись, стройным принцем.

Зная медные трубы, мы в них не трубим.
Мы не любим подобных себе, не любим
тех, кто сделан был из другого теста.
Нам не нравится время, но чаще — место.

Потому что север далек от юга,
наши мысли цепляются друг за друга.
Когда меркнет солнце, мы свет включаем,
завершая вечер грузинским чаем.

Соловей будет петь нам в зеленой чаще.
Мы не будем думать о смерти чаще,
чем ворона в виду огородных пугал.
Согрешивши, мы сами и станем в угол.

Мы с приятной работы вернемся рано.
Мы глаза не спустим в кино с экрана.
Мы тяжелые брошки приколем к платьям.
Если кто без денег, то мы заплатим.

Мы построим судно с винтом и паром,
целиком из железа и с полным баром.
Мы взойдем на борт и получим визу,
и увидим Акрополь и Мону Лизу.

Потому что душа существует в теле,
жизнь будет лучше, чем мы хотели.
Мы пирог свой зажарим на чистом сале,
ибо так вкуснее: нам так сказали.

Мы не видим всходов из наших пашен.
Нам судья противен, защитник страшен.
Нам дороже свайка, чем матч столетья.
Дайте нам обед и компот на третье.

Потому что тепло переходит в холод,
наш пиджак зашит, а тулуп проколот.
Не рассудок наш, а глаза ослабли,
чтоб искать отличье орла от цапли.

Мы боимся смерти, посмертной казни.
Нам знаком при жизни предмет боязни:
пустота вероятней и хуже ада.
Мы не знаем, кому нам сказать "не надо".

Наши жизни, как строчки, достигли точки.
В изголовьи дочки в ночной сорочке
или сына в майке не встать нам с нами.
Наша тень длиннее, чем ночь пред нами.

То не колокол бьет над угрюмым вечем!
Мы уходим во тьму, где светить нам нечем.
Мы спускаем флаги и жжем бумаги.
Дайте нам припасть напоследок к фляге.

Почему все так вышло? И будет ложью
на характер свалить или Волю Божью.
Разве должно было быть иначе?
Мы платили за всех, и не нужно сдачи.

1972

We want to play in a meadow in the tag,
do not walk in a coat and a shirt.
If suddenly in the yard will be rain and slush,
we are preparing lessons, we do not want to cry.

We will read a textbook, contrary to the title.
What we dream and become a reality.
We loved all, and in response - they are us.
This is the best: from plus to minus.

We take in spouse currently maidens with eyes
wild deer; and if we do the virgins,
we take the slender young man in the couple, and we will not chayat soul in each other.

Because a doll's face into a smile,
we laughed, your make a mistake.
And then living in retirement
sages tell us what life is.

We do not drink wine somewhere in the tavern.
We do not get along grooms himself in the princess.
We are not thick soup bast Macau.
We are ashamed to laugh and cry dull.

We arc not Gnehm half with a bear.
We are on the gray wolf does not go forward,
and he did not become pricked syringe
Burst or the ground, slender prince.

Knowing the copper pipes, we do not pipe in them.
We do not like these myself, we do not like
those who had been made from another test.
We do not like the time, but more often - place.

Because the north is far from the south,
our thoughts cling to each other.
When the sun fades, we turn on the light,
The evening ended with Georgian tea.

Nightingale will sing to us in green thicket.
We will not think about death more often
than a crow in mind scarecrow.
Sinned, we ourselves become the corner.

We enjoy working back early.
We have eyes not to go down to the cinema screen.
We are heavy brooches Jokes to dresses.
If someone with no money, we will pay.

We will build a boat with a propeller and the ferry,
entirely of iron and a full bar.
We go up to the board and get a visa,
and we see the Acropolis and the Mona Lisa.

Because the soul exists in the body,
life will be better than we would like.
We have your cake fry in pure lard,
For so delicious so we were told.

We do not see the emergence of our arable land.
We judge disgusting, terrible defender.
We marlinespike more than a match for ages.
Give us a lunch and compote to third.

Because heat is transferred to the cold,
Our jacket is sewn, and the toe is punctured.
Do not our reason, and his eyes have weakened,
to seek to distinguish bird from the Heron.

We are afraid of death, a posthumous execution.
We are familiar with the life of the fear of the subject:
emptiness more likely and worse than hell.
We do not know who we say & quot; do not need to & quot ;.

Our lives are like lines, have reached the point.
At the head of a daughter in her nightgown
or the son of a T-shirt does not get us to contact.
Our shadow is longer than the night before us.

That bell has not sullen over vechem!
We go into the darkness where the light we have nothing.
We go down the flags and zhzhem paper.
Let us cling to the last jar.

Why all this happened? And it will be a lie
the nature of the dump or the Will of God.
It is supposed to be anyway?
We paid for everything, and do not need to change.

1972