В старом замке усадьбы дворянской
расплескался серебряный свет
на балу накануне Германской
танцевал с гимназисткой кадет
Он кружился — а флейты с альтами
на три счета шептали ему:
Душу-богу, сердце — даме,
Жизнь — государю, честь — никому
И безусый кадет стал мужчиной
за семь лет отшагал две войны
а потом повстречался с чужбиной
и оплакал потерю страны
и уйдя в чужедальние дали
слышал стон пароходов в Крыму:
Душу — богу, сердце — даме,
жизнь — государю, честь — никому!
А в Парижах быть русским непросто
Быть не просто и ныне и впредь
он вернулся к родному погосту,
чтоб на отчей земле умереть.
Там где роща пестреет цветами,
где река приникает к холму:
Душу — богу, сердце — даме,
жизнь — государю, честь — никому!
In the old aristocratic manor castle
splashed silver light
the ball on the eve of the German
She danced with schoolgirl Cadet
He circled - and alto flute
three bills whispered to him:
Soul-god, heart - lady
Life - sovereign, honor - to anyone
And beardless cadets became a man
seven years otshagal two wars
and then I met a foreign land
and mourned the loss of the country
and having gone to the given chuzhedalnie
I heard a groan of ships in Crimea:
Soul - God, the heart - lady
life - sovereign, honor - to anyone!
And in Paris is not easy to be Russian
It is not just now and continue
He returned to his native graveyard,
to the Father on earth die.
Where Grove pestreet colors
where the river clings to the hill:
Soul - God, the heart - lady
life - sovereign, honor - to anyone!
