Ты был подростком - дерзким и упрямым;
Ты верил в проницаемость преград, -
Поскольку знал, что есть большая мама;
Что там поймут, утешат и простят...
Не может быть, чтоб доброта устала,
Но точит берег времени прибой.
Какою мама маленькою стала,
И как от бед закрыть её собой?
Большая мама: руки - два крыла,
Когда ты с плачем к ней бежал, бывало,
От всех несчастий сына защищала
Особой силой веры и тепла.
Ты занимал тепло у многих женщин,
Был предан сам всегда, как в первый раз;
Но мама становилась только меньше,
И тихо таял снег глубоких глаз.
Не может быть, чтоб доброта устала,
Но точит берег времени прибой.
Какою мама маленькою стала
И как от бед закрыть её собой?
Большая мама: руки - два крыла,
Когда ты с плачем к ней бежал, бывало,
От всех несчастий сына защищала
Особой силой веры и тепла.
Большая мама: руки - два крыла,
Когда ты с плачем к ней бежал, бывало,
От всех несчастий сына защищала
Особой силой веры и тепла.
You were a teenager — cocky and stubborn;
You believed in the permeability of barriers, -
Because he knew that there is a big mother;
What will they understand, console and forgive ...
It can't be kindness tired
But the shore is sharpening the surf.
What a little mom she’s become,
And how to close it from troubles by itself?
Big mother: arms - two wings,
When you ran to her with crying, it happened
She defended her son from all misfortunes
The special power of faith and warmth.
You held the warmth of many women
He was always betrayed, as for the first time;
But mom only got smaller
And the snow of deep eyes melted quietly.
It can't be kindness tired
But the shore is sharpening the surf.
What kind of mom has become a little
And how to close it from troubles by itself?
Big mother: arms - two wings,
When you ran to her with crying, it happened
She defended her son from all misfortunes
The special power of faith and warmth.
Big mother: arms - two wings,
When you ran to her with crying, it happened
She defended her son from all misfortunes
The special power of faith and warmth.
